Философская сатира абсурда. Джэм Бародо Небеский

в кресле и читал умную книгу. Редкий случай, когда меня так увлекает повествование о космических полетах. То ли научно-популярная штука какая-то, то ли сказки фантастические, в любом случае очень любопытно. Хотя, несмотря на великую кратность степени моей заинтересованности, я думал о чем-то другом. Я и не думал думать, а оно все не выходило из головы. Я даже попытался думать о чем-то ином. Но безуспешно. Увы, я все также размышлял о чем-то вот том самом – о чем-то другом. Я потрудился и не думать вовсе… Тщетно.

      Гулял по улицам города. Глазел по сторонам на людей, снующих вдоль и поперек друг друга. Читал вывески на фасадах зданий. Читал рекламные щиты, слоганы и лозунги всех существующих направлений. От вопросительных до побудительных. До чего же интересен большой город. Можно увидеть такое колоссальное разнообразие наименований – всевозможные сорта, виды, культуры, места, переулки, взгляды прохожих, меняющихся вместе с дуновением ветра, растворяясь образ в образе.

      Весь день я гулял по улицам города.

      Гулял, а думал о чем-то другом. И это «что-то» никак не покидало меня. Я уже и так, и эдак, а оно все тут как тут. Словно навязчивая идея, только без определенной формы. Смысл, казалось, тоже отсутствовал. Да и никакой идеи- то, честное слово, тоже не было. Ни прямой, ни даже косвенной, абстрактной. А я все думал об этом… Об этом «чем-то другом». Оно оставалось прозрачным – внутри всей этой совокупности было пусто. Значит, то, о чем я думал – было, соответственно, прозрачным и пустым. Но ведь должно же оно иметь хоть какую-либо смысловую нагрузку? А информативный характер? Должно хоть как-то влиять или мимолетно действовать в пользу настроения?

      Стою в очереди в универсаме. Простоял целых четыре часа. Говорят, что сегодня привезли какой-то деликатес… из Европы, вестимо. Вероятно, весь город собрался здесь: все, от мала до велика, растянулись в зигзагообразную очередь похожую на змейку. Кто-то с кем-то разговаривал, кто-то читал газету, исподлобья щурясь на порядок очереди, кто-то слушал радиоприемник, шнырял по карманам ожидающих в очереди горемык, а кто разглядывал витрины в поисках деликатеса. Последнее, пожалуй, весьма актуально, ибо далеко не каждый знал зачем пришел, то есть за чем конкретно… и как оно выглядит. Но все были заняты делом. Кто зевал, чесал за ухом, икал, сморкался или пукал. Здесь последнее не только лишь для рифмы, ибо деяние сие тоже весьма актуально, учитывая современный среднестатистический быт, качество продуктов, настроение желудков и уровень культуры общества в целом.

      А я все думал о чем-то другом. О чем-то том же – своем. Это «что-то другое» было неопределенным. Оно уже начинало пугать и раздражать меня одновременно. И все время оставалось прозрачным и пустым. Ведь я и не думал думать, а оно все не выходило из головы. Я даже пытался думать о чем-то ином. Но навязчивое «что-то другое» теперь преследовало меня. Уже от самого этого названия становится нехорошо, как-то не по себе. Обзовем «что-то другое» эдаким словцом – для облегчения дальнейшего повествования. Например… На-при-мер… Как же его обозвать? На что оно похоже? Хм…

      И вот те раз… В этот момент оно словно испарилось и рассеялось. Теперь целенаправленно пытаюсь вспомнить: что я чувствую в его сопровождении? Но выходит, что сейчас испытываю только некую потерянность и замешательство. В