Среди огнистых камней. Лариса Васильевна Чистова

нацелился на Егора.

      – Мама, он не виноват… я сама…– начала оправдываться я, застегивая молнию на джинсах, и тут заметила рядом с качелями огромную толстую ветку, упавшую со старой яблони. – Мама, на нас упала ветка, и на меня что-то нашло… Я сама раздела Егора. Он тут ни при чем.

      Мама дикими глазами посмотрела на меня, не веря ни единому слову.

      – Немедленно домой! А ты! – обратилась она к Егору, с дрожащими губами. – Иди к себе! И чтоб я больше здесь тебя не видела. Был бы тут отец, он поговорил бы с тобой по-другому.

      Егор ошалело взирал на нас, и не мог произнести ни слова. Он сделал пару шагов, покачнулся и внезапно упал навзничь.

      – Егор? – я подбежала к нему, бросившись рядом на колени.

      Теперь я его не боялась. Я чувствовала, Горг исчез надолго. Рауль поймал его в свою ловушку, мне нечего больше опасаться. Только, где Рауль? Свечения нигде не было видно. Моя ладонь легла на лоб Егора. Он был в холодном поту и без сознания.

      – Маша, отойди от него,– приказала мама.

      – Мам, ты что, не видишь? Ему плохо, он без сознания. Я же говорю – на нас упала ветка… Может, у него сотрясение мозга. Принеси лучше нашатырный спирт, мне надо привести его в чувство.

      Мама ушла в дом, а я нащупала пульс на руке Егора. Пульс был слабый. Может вызвать «скорую»?

      – Егор,– прошептала я, склонившись над его лицом,– ты меня слышишь?

      Он не отозвался, даже веки не дрогнули. На улице было по ночному прохладно, но я не мерзла, несмотря на то, что из одежды на мне остался лишь спортивный топик. Вернулась мама с пузырьком нашатыря и блузкой для меня. Я открутила крышку и поднесла под нос Егору флакон с лекарством. Его веки задрожали, и он приоткрыл глаза. Взгляд был осмысленный, уже хорошо.

      – Егор, как ты себя чувствуешь? Ты меня слышишь? Тебя тошнит, голова болит? Сколько пальцев на моей руке? – засыпала я его вопросами.

      – Маша, как ты? Что случилось? – с трудом двигая губами, прошептал он, и его синие глаза заполнились тревогой.

      – На нас упала ветка с дерева,– сочиняла я, так как мама внимательно ко всему прислушивалась. – Возможно, у тебя сотрясение мозга. «Скорую» вызвать?

      – Нет, Маша,– шептал он,– у меня нет таких симптомов. Это похоже на то, что было раньше…

      – Ты снова потерял память?

      – Не знаю, я чувствую себя странно.

      – Егор,– вмешалась мама,– тебе надо в больницу. А ты оденься,– сказала она мне.

      Я надела блузку, а Егор медленно стал подниматься. Он сел, опираясь рукой о землю, а потом резко вскочил.

      – Ничего, вроде все нормально. Попробую дойти домой.

      – Нет, я отвезу тебя,– твердо заявила я, и мама не решилась возразить. – Я быстро,– сказала я ей. – Стой здесь, Егор, я принесу тебе рубашку.

      Я помчалась в дом, на ходу соображая, куда же подевалась наша одежда. Вероятнее всего она осталась в пещере, когда Рауль перенес нас сюда. Я не сомневалась, что все так и было. Дома я схватила первую попавшуюся папину футболку и ключи от скутера, и выскочила снова вон. На ходу я кинула