Ильич. Сергей Волков

Серый задал этот вопрос машинально и тут же проклял себя за него. Не надо было. Не надо…

      Клюква перестала смеяться, в упор посмотрела на Серого, прямо ему в глаза.

      – В гостях буду. Видик смотреть. Новые кассеты привезли из Москвы. «Эммануэль». «Греческая смоковница». Тинто Брасс. Хочешь, дам?

      Девки засмеялись. Серый не знал, кто такой Тинто Брасс и стушевался, отвёл взгляд. Сынуля бесцеремонно перегнулся через Клюкву, прижав её к сиденью, и рявкнул:

      – Заценишь. Заодно подрочишь перед сном.

      Девки в джипе зашлись от хохота. Сынуля с довольным видом уселся на своё место, выжал педаль, и машина, разбрызгивая грязь, уехала вниз, в сторону трассы.

      Дождь перестал моросить. Теперь он падал отвесно, холодный, мелкий, но частый, и ощущался кожей как тактильные стробоскопические вспышки.

      Малой проводил джип долгим взглядом.

      – Чёткая тачка, – сказал он и посмотрел в сторону могилы. – А Стёпа зверь был. Сынуля его гулять пускал на коробке. Он тогда у Боряна с Карла Маркса полжопы откусил. Собака Баскервилей такая, блин. Жалко, помер. Говорят, чумка.

      – Ага, от Боряна заразился. Руку-то дай, Баскервиль! – напомнил о себе Индус. – Все уже, склеил Стёпа ласты, капец ему. Давай, вытягивай!

      Малой протянул руку Индусу, но тут в его мокрой лохматой голове возникла новая мысль и он повернулся к Серому.

      – Серый, а ты курить-то мне оставил?

      Серый не ответил, глядя в хмарную даль за линией ЛЭП. Сигарету он давно докурил до фильтра, выкинул и забыл о ней.

      Малой от досады дёрнул руку, Индус, почувствовав, что его ладонь выскальзывает, перехватился повыше. Малой, потеряв устойчивость, тонко, по-заячьи, вскрикнул и полетел на Индуса.

      Оба свалились в могилу, в раскисшую глину, и завозились там, глухо матерясь и вскрикивая.

      Индус первым встал на ноги. Одним движением, теперь уже не боясь испачкаться, он выбросил своё сильное тело наверх, повернулся и с силой пнул поднявшегося на ноги Малого в лицо.

      – Козел, мля! «Пирамиды» новые, мать вчера принесла!

      Малой, молча зажав лицо, скорчился на дне могилы. Через его мокрые, грязные пальцы начала сочиться кровь, несколько капель упало прямо в глину.

      – Угрёбок! – заорал Индус, распаляясь. – Убью, тварь!

      Его останавливало только то, что убивать Малого нужно было в могиле, а лезть обратно в грязь Индусу не хотелось – он и так весь уханькался по самые гланды.

      – Я не спецом! Э, не бей! Ты чё… – заканючил Малой, благоразумно вжимаясь в скользкую земляную стенку.

      Индус с досады пнул лопаты, посмотрел на Серого.

      – Серый, слышь? Все, мля. Я ухожу, понял?

      Серый отвёл взгляд от мглистого горизонта.

      – Куда ты уходишь? А работать кто будет? Не, ну, а чё? Там ещё метр копать.

      Индус махнул рукой.

      – Меня не пашет!

      – Афганец за полработы не заплатит, – это был последний аргумент Серого.

      – Да мне пох, на, понял? – заорал Индус. – С тебя пятихатка. Всё, я ушёл.

      Обойдя кучу выброшенной из могилы земли и постоянно поскальзываясь,