Крысятник. Евгений Сухов

спинку стула китель и снова посмотрел на примолкшего Шибанова. Сел. Улыбнулся, показав желтоватые зубы – ну точно оскал матерого зверя! Весь его вид как будто бы говорил, что он способен сжевать подчиненного мимоходом между обедом и ужином, в качестве полдника. Шибанову вдруг вспомнилось, сколько проштрафившихся сотрудников было вышвырнуто за пределы Петровки с волчьим билетом.

      – Что ж, будем считать, что я принял это к сведению, – заговорил Крылов. – Но это не причина для спускания расследования на тормозах.

      Шибанов облегченно улыбнулся:

      – Так точно, товарищ полковник, не причина. Разрешите идти?

      Взглядом, который наградил его Крылов, впору было вдалбливать в косяки дюймовые гвозди. Но в этот раз буря прошла стороной, напоминая о себе лишь громовыми раскатами.

      – Ступай. И чтобы к вечеру ты и Чертанов положили мне на стол новый план оперативных мероприятий!

* * *

      Коренастый тип неуверенно переступил порог кабинета и уныло застыл у двери, не решаясь проходить дальше. Шибанов мгновенно узнал в нем своего коллегу по недолгому антикварному бизнесу, но бросаться навстречу с распростертыми объятиями не спешил. Вместо этого многозначительно посмотрел на Чертанова.

      – Проходи, – сказал Михаил. – Вот стул, садись… Да ты не робей, мы не кусаемся.

      – Видел я, как вы не кусаетесь, – буркнул Генерал, покосившись на Шибанова. Продолжая бормотать что-то невразумительное, он приблизился и сел на краешек предложенного стула.

      – Вижу, тебе не нравится в милиции, – улыбнулся Михаил.

      – А вы мне назовите хотя бы одного человека, которому бы здесь нравилось! – с неожиданным вызовом произнес Генерал. – Не считая, конечно, самих мусо… гм, ментов.

      Встреча начиналась интересно. Собеседник напоминал иглокожего, распустившего ядовитые колючки во все стороны.

      – То ли будет, если ты нам вдруг чем-то не понравишься, – мило улыбнулся Михаил.

      – К тебе здесь пока что с пониманием относятся, – подключился Шибанов, – по-приятельски, можно сказать.

      Генерал поморщился:

      – Ничего себе, по-приятельски! Вломились в мою хату двое мордоворотов, шороху на весь подъезд навели и уволокли на Петровку!

      Самый благоприятный момент, чтобы проявить разумное великодушие. Можно было бы даже вызвать бойцов и в присутствии задержанного слегка укорить их за жесткое обращение. Иногда такой спектакль помогает установить взаимопонимание. Шибанов даже поднял трубку, чтобы добросовестно сыграть роль «доброго мента», но, натолкнувшись на жесткий взгляд Генерала, понял, что подобный номер с ним не пройдет и действо сорвется, не дотянув до конца первого акта. Перед ним сидел умный и очень внимательный собеседник, который мгновенно распознает любую фальшь. С таким следовало вести себя как можно естественнее.

      – Извини, – сказал Шибанов, – так уж получилось, просто нам нужно было побыстрее с тобой переговорить.

      – Ага! – враждебность из голоса задержанного