Антология суицидологии. Основные статьи зарубежных ученых. 1912–1993. Коллектив авторов

суицидальных намерений. Поэтому можно задаться вопросом, какие мысли могло символизировать данное самоубийство. Из анализа известно, что идеи пола, рождения и смерти тесно связаны между собой, а идея смерти в объятиях любимого – «смерти вдвоем» (gemeinsames Sterhen) – символизирует вполне определенные специфические бессознательные желания. Из них, в частности, Сэджером (Sadger, 1910) и мной[19], выделялось одно, а именно желание зачать ребенка вместе с любимым. Бессознательные ассоциативные связи между этим желанием и обычным самоубийством слишком богаты и многочисленны, чтобы их можно было здесь обсуждать; кроме того, о них уже немало известно, и специалисты знают, о чем идет речь. Поэтому удовлетворюсь тем, что укажу на некоторые обстоятельства, из-за которых именно описанная выше ситуация была выбрана для подтверждения этой ассоциативной связи.

      Связь между Ниагарским водопадом и смертью, особенно самоубийством, подкреплена бессчетным количеством аналогичных случаев. Однако не столь распространены сведения, что связь Ниагарского водопада с рождением также оказывается достаточно тесной. Ниагара представляет собой излюбленное место проведения медового месяца, в большей степени для жителей Торонто, чем для обитателей здешних окрестностей, благодаря романтическому путешествию, которое им приходится предпринимать через озеро Онтарио. Это привело к тому, что город Ниагару нередко называют (по крайней мере, в Торонто) «Городом младенцев» из-за высокой частоты происходящих там зачатий. Пара, о которой идет речь, очень любила проводить там выходные и отпуска, и бессознательная привлекательность для них этого места обусловливалась, возможно, тем же обстоятельством, которое привлекало женщин древности к храму Асклепия и продолжает привлекать многих современных женщин к различным источникам лечебных минеральных вод. Они еще никогда не бывали там зимой, что само по себе довольно странно, поскольку водопад в это время года почти так же популярен среди жителей Торонто, как и летом, благодаря прекрасным ледовым эффектам. Можно предположить, что на этот раз их привлекла именно мысль о зиме (смерти, холоде и т. п.), которая была созвучна их чувству утраты надежды на рождение ребенка.

      Возвращаясь к самой трагедии, мы видим, насколько похожий осознанный аффект внедрился в две идеи, которым, согласно нашим предположениям, надлежит быть связанными между собой; надежда на рождение ребенка была почти такой же малой, как и надежда на спасение от роковой опасности. То, что этот рок состоял в утоплении – да еще в столь ужасном: быть затянутыми в ледяной водоворот – является очень важным обстоятельством в свете всего того, что нам известно о символическом значении воды вообще и утоплении в частности (см. работы Фрейда, Ранка, Абрахама, Штекеля и др.). Если бы приведенная история рассказывалась как содержание сновидения, то вне всяких сомнений ее можно было интерпретировать как фантазию бесплодной женщины о рождении ребенка: плаванье на льдине в опасном

19

12. См.: раздел I выше.