Все наши скрытые таланты. Кэролайн О’Донохью

на его ногти. Они до сих пор покрашены в розовый цвет балетных туфель.

      – Круто, – говорю я, опуская руку в карман и нащупывая бумажный пакет. – У меня есть камень такого же цвета.

      Я показываю ему розовый кварц. Он зажимает его между ладоней, как будто его только что достали из огня.

      – Эй! Осторожно! Эти штуки не из дешевых.

      – Ты тратишь на это деньги? – спрашивает он, явно удивляясь. – Тут нет веревки или зажима. Его даже нельзя носить.

      – Это розовый кварц. Он для… – тут я понимаю, что не помню, для чего он именно. – Для кое-чего важного.

      – Так ты этим увлекаешься? Кристаллы, благовония, все такое?

      Я вынимаю ароматическую палочку из кармана и размахиваю ею как посохом.

      – Ага, можно сказать и так.

      – Ого, – он проводит рукой по своей длинной кудрявой челке, которая почти всегда закрывает его глаза, и отводит волосы назад.

      – Мэйв, от тебя я меньше всего ожидал, что ты будешь увлекаться всякими нью-эйджевскими штуками.

      Его глаза светло-карие, того редкого оттенка, который в равной степени переливается зеленым и золотым. В нем есть своя особенная привлекательность, которая раньше, когда мы были маленькими, делала его похожим на какого-нибудь жутковатого ребенка-призрака викторианской эпохи, но теперь на него любопытно смотреть.

      – От меня? Почему меньше всего? – спрашиваю я недоверчиво. – Почему не от… Владимира Путина?

      – Ну, понимаешь, от Путина и так всякое такого ожидают, так что если он принесет девственницу в жертву на алтаре, чтобы выиграть выборы, то вряд ли кто-то удивится, – шутит он. – Путин уж точно больше колдун, чем ты.

      – Ну ладно, Путин больше колдун, чем я, – соглашаюсь я, пытаясь вспомнить каких-нибудь знаменитостей, которых никак нельзя было бы заподозрить в колдовстве. – А как насчет… Рока? А нет, не считается. Рок точно больше колдун, чем я.

      – Ну да, – улыбается Рори. – То есть у него даже имя такое, как будто его нашли в земле. Типа колдун уровня земной богини.

      Мы еще некоторое время продолжаем шутить, вспоминая знаменитостей не из колдунов и колдуний. Наконец, когда мне уже больше никто не приходит на ум, а у Рори заканчиваются причины, по которым они должны сильнее меня увлекаться магией, я наконец рассказываю ему про карты из Душегубки.

      – А, эти. Которые у тебя были несколько дней назад, да?

      – Да, – отвечаю я, стараясь избегать упоминания о других картах, которые мы видели в тот день.

      – Ну ладно, можешь показать.

      Он вынимает три карты. Паж кубков, Повешенный и туз жезлов.

      – Ну, – начинаю я загибать пальцы. – Это паж кубков, видишь? Он олицетворяет собой сны и подсознательные вещи, готовые всплыть на поверхность.

      Я показываю на пажа, держащего кубок с рыбой внутри.

      – Об этом говорит рыба.

      – И что, теперь мне нужно пойти на рыбалку?

      – Нет, просто тебе нужно поработать над… идеями, которые еще не оформились до конца. А вот Повешенный – видишь, он висит на ноге?

      Я поднимаю карту. Рори кивает, рассматривая