Самая умная собака в мире. Фёдор Венцкевич

и вмерзшим солнцем. И никто. Никогда. Не ходил по этому полу босиком. Чарли первый. А посередине стол. Прямо площадь. Оказываются, бывают такие. Это же сколько Чарли разом можно разделать? То-то и людей набилось: больше, чем ног у собаки, сильно больше. И все смотрят. А чего смотреть-то? Чарли один. На всех не хватит. Хотя… Что-то с ними не так. Вроде есть, а вроде и нету. С виду много, а на деле один. Вот этот, плешивый. Вот уж альфа так альфа. И кто ж это ему рискнул кипятком на голову… Бывают же люди.

      Ну, ясно, ему и принесли. Подходит, садится на корты.

      – Хороший выбор, – скалится. – Ну да ладно. Какая страна, такие и собаки. Наденьте на него ошейник.

      В дверях возня. Во как. Черненький, оказывается, тоже здесь. Что-то там с ним делают, с бедолагой. Но вроде жив. А теперь ко мне. И веревку в руках вертят. Значит, все-таки вешать.

      Что ж они так вешать любят? Где ты, собачий бог? Чарли на всякий случай смотрит вверх. Нет там бога. Только тихонечко, прямо под гроздьями теплого желтого света, покачивается на веревочке грустный и смирный Чарли. И отказывают задние ноги. И мир валится набок.

      ***

      – Бобик! А, Бобик? – нервничает премьер и неловко похлопывает Чарли по морде. – Ну давай, собачка, приходи в себя. Суббота, время позднее, все устали. Во-от, молодец. Давай-давай. Вставай. Потихонечку… Вот так. Умничка. Не бойся, никто тебя не обидит. Скажи нам что-нибудь, а?

      Чарли осматривается. Петля уже на шее. Последнее слово, значит? Ну, что тут скажешь?

      – Да и хуй с ним, – устало говорит Чарли.

      – Хуй! – вкратце повторяет ошейник.

      Премьер вздрагивает и бледнеет. Главный ржет. За ним спешно разевают рты остальные.

      Премьер через силу улыбается и придвигается к Чарли.

      – Я понимаю, Бобик, ты расстроен. Мы оторвали тебя от дел… Возможно, от семьи, от ужина… Но мы компенсируем, правда. Тебе чего нужны? Еды? Конечно, еды. Смотри, какой тощий. Надо больше есть, Бобик.

      И у Чарли сдают нервы. Истерика. Звуки из ошейника такие, что присутствующие зажимают уши. Вой, визг, плач и скрежет зубовный. Человек в новом плохо сидящем костюме спешно подскакивает и крутит что-то в ошейнике, снижая громкость до минимума.

      Главный пристально смотрит на премьера.

      – Я даже спрашивать не буду, во что это обошлось бюджету. Но сил моих больше нет. Просто идите на…

      Он стискивает зубы.

      – Вот куда собачка сказала. И прямо сейчас.

      Дождавшись, когда дверь за премьером закроется:

      – Ну, хоть что-то хорошее сделали сегодня для страны.

      Поворачивается к Чарли. Склонив голову набок, внимательно его рассматривает.

      – В принципе, правильно все сказал-то.

      И через плечо секретарю:

      – Пишите. Премьер-министра с должности снять. Временно исполняющим назначить вот этого.

      Тыкает пальцем в Чарли.

      – Хуже точно не будет. Написали? Давайте на подпись.

      Заносит ручку над документом, что-то вспоминает и оглядывает собравшихся.

      – Возражения?

      Ждет