Паутина. Николай Свечин

опросили заочно. Это голосование среди сибирских «иванов». Кого они могут выбирать, да еще в Петербурге? Только одно приходит на ум.

      – Не может быть! – ахнул начальник сыскного отделения.

      – А что же еще? «Иваны» выбирают себе «ивана ивановича». И вот послали в столицу гонца, сообщить, за кого они отдали свои голоса. Ну дела… Уже много лет, как нет такого. Не любят воротилы подчиняться. И вдруг засуетились. Что-то случилось…

      – Алексей Николаевич, а кто такой Мезгирь?

      – Мезгирев Петр Лукьянович, атаман Горячего поля.

      – А что за Горячее поле?

      – Самое страшное место в Петербурге. Болота, потаенные землянки, свои извозчики и организованное оповещение. Там укрываются беглые, а полиция не может их изловить. Интересно, с кем наш Мезгирь конкурирует. Но пленники навряд ли нам что-то скажут.

      Лыков не ошибся: арестованные бандиты молчали. Тогда сыщик послал рассыльного городового на почтамт узнать, сохранились ли оттиски[18] телеграмм. У Тимофеева нашли паспорт на имя мещанина Лукина, и Алексей Николаевич предположил, что «иван» мог писать в столицу. Должен же был там его кто-то встретить. Однако рассыльный вернулся с пустыми руками:

      – Так что, ваше высокородие, от Лукина никаких депеш послано не было!

      Статский советник отпустил парня, а когда тот вышел, спросил Андреева:

      – Михаил Павлович, вы ничего в нем не заметили?

      – В ком, в рассыльном?

      – Да.

      Андреев пожал плечами:

      – Городовой не хуже других. Фамилия ему Сидоров. Он уже семь месяцев служит. Расторопный. А что?

      Лыков вскинулся:

      – Вы же начальник сыскного отделения! Откройте глаза. Разве не видите, что он из уголовных?

      Андреев уставился на питерца:

      – Ну вы фокусник. На них что, написано?

      – Конечно, написано. Опытный полицейский чует эту дрянь за версту. Ваш Сидоров не тот, за кого выдает себя. У него явно уголовное прошлое.

      – Не может быть, Алексей Николаевич. В полицию когда берут на службу, всю подноготную сверяют. Меня вон два месяца лучами Рентгена просвечивали.

      – Ну это вас, кандидата на серьезную должность. А городовых вечно некомплект, берут кого попало. Следует немедля посмотреть бумаги этого Сидорова. Поверьте мне, Михаил Павлович, – он фартовый. У вас в полиции шпион.

      Сыщики засуетились и, видимо, насторожили рассыльного. К вечеру оказалось, что он украл из денежного ящика городского полицейского управления 397 рублей 80 копеек. И сбежал. К этому времени уже было установлено, что рассыльный жил по подложному паспорту. Сидорова опознали как ссыльнопоселенца из воров Гаврилу Балибардина.

      В управлении поднялся переполох. Случай был из ряда вон: фартовый проник в ряды полиции и семь месяцев получал сведения обо всех секретных операциях. Люди Андреева рассердились не на шутку. Уже через сутки они отыскали Гаврилу в Подгорно-Жилкинском селении. Лыков сам пришел его арестовывать

18

Оттиск – копия телеграммы, которая остается на почте.