История Артура Трулава. Элизабет Берг

не понимал страсти женщин обкладываться этими финтифлюшками. Нола тоже ею страдала, каждый вечер приходилось буквально продираться сквозь них, чтобы забраться в постель.

      – Так вот!.. – провозглашает Люсиль с ноткой удовлетворения в голосе, от которой Артуру становится несколько неуютно. – Это просто чудесно!..

      – Да, спасибо, – кивает он.

      – …Я только что узнала, – продолжает она, – оказывается, моя внучатая племянница беременна!

      – Правда?

      – Да, и представь – ей ведь уже сорок!

      Артур даже не знает, что на это сказать. «Поздравляю»? «Ого»?

      – Нынешняя молодежь… – качает головой Люсиль. – Они просто… Словом, я их совершенно не понимаю.

      В животе у Артура вдруг резко начинает урчать. Он неловко ерзает в кресле. Люсиль, покосившись на гостя, продолжает:

      – Нет, не подумай, что я жалуюсь. Старики всегда не понимают молодых, правда? Но не будем брюзжать. Надо быть благодарными и радоваться жизни. В отличие от них.

      Живот прихватывает не на шутку. Господи, да что же такое?! Наверное, съел что-то не то. Артур осторожно поднимается.

      – Боюсь… боюсь, мне надо идти. Спасибо… спасибо за компанию, – едва выговаривает он, с трудом сдерживая позывы.

      – Но ты ведь только пришел! – восклицает Люсиль. В глазах у нее – нет, только не это! – вдруг мелькают слезы, увеличенные очками.

      – Я кое-что забыл, – выдавливает Артур.

      – Что?! – требовательно спрашивает она.

      – Ну… долго рассказывать.

      Ему нужно – просто-таки необходимо – в туалет. Неверными шагами старик направляется к ступенькам. Люсиль, поднявшись, семенит рядом, беспокойно ломая руки. От нее слегка пахнет ванилью.

      – Надеюсь, я тебя ничем не обидела? Мы ведь соседи, Артур, и нас только двое стариков осталось на весь квартал. Я просто думала, мы посидим вместе, испекла апельсиновое печенье, и…

      – В другой раз.

      Артур спешит домой и едва успевает. Когда он наконец опускается на унитаз, на пороге возникает Гордон и садится, положив на лапки хвост. Хоть какая-то живая душа рядом…

      Закончив, Артур моет руки и некоторое время стоит у раковины, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Он чувствует облегчение, которое приходит после выздоровления – не важно, как долго продолжался недуг. Ну, значит, все в порядке. Да.

      Пройдя в гостиную, Артур поднимает жалюзи и бросает взгляд на веранду Люсиль. Зашла внутрь. Ну, возвращаться назад было бы глупо. Жаль, что он ее обидел, но теперь ничего не поделаешь. Голубое небо потускнело, тоненькие облачка стали пепельными. Скоро покажутся первые звезды. Он вдруг вспоминает, как Нола однажды сказала: что, если души умерших становятся звездами и смотрят на живых с небес? Это было незадолго до ее смерти, и Артур до сих пор сожалеет о том, как ответил тогда. Он поцеловал руку жены – к тому времени легкую-легкую, как будто от нее осталась лишь внешняя оболочка, – и сказал: «Нам не дано знать». Почему он не нашел других слов? Конечно, это правда, но можно было