Мой швейцарский муж. Юлия Смоленская

общины в соседнем Замочково.

      Мой отец Курт хорошо знал свое дело. В стране с прямой демократией, в которой важные для жизни граждан решения кое-где до сих пор принимаются на общем собрании простым поднятием рук, представитель деревни в Совете общины и его слово имеют значение.

      Разговор с отцом был коротким. Твердый и справедливый, он был незыблемым авторитетом у нас в деревеньке. В своей мастерской он хранил три длинноствольных карабина с деревянными прикладами, которые получил на хранение после службы в армии. Никто в нашей семье никогда не закрывал этот оружейный арсенал на ключ, что очень меня радовало, особенно когда мне было лет двенадцать-тринадцать. Еще у отца была малокалиберная винтовка Flobert – на всякий случай, если, например, в саду поутру обнаруживалась полумертвая куница, неудачно поохотившаяся ночью на наших кур и гусей. Во время Второй мировой отец охранял швейцарскую границу где-то во французской части Швейцарии, у речушки Оньо́н, французский берег которой тогда уже заняли немцы. А незаполненные формуляры для личных карточек всех жителей нашей крохотной предальпийской деревеньки, каких много спрятано по всей Швейцарии, лежали в кабинете у отца в массивном дубовом шкафу под замком.

      На следующий день по требованию моего отца мы уже стояли в Совете общины и, спотыкаясь на каждом слове, рассказывали Отто Бельцу, начальнику местной администрации, о нашем намерении превратить старый дом с деревянным сараем в деревенскую дискотеку.

      – А сколько людей-то будет примерно? – поинтересовался Отто.

      – Человек двадцать, – предположили мы.

      – Шуметь будете?

      – Да нет, конечно. Мы помаленьку. Мы тихонечко.

      Через неделю был назначен запуск нашего проекта. Мы сами нарисовали плакаты и развесили их по всей округе. Сарафанное радио или, как говорят в Швейцарии, «витамин В» работает в Швейцарии безупречно и точно как часы. Колокол на башне в Замочково не пробил и восьми вечера, а перед нашим преобразованным диско-сараем уже в день открытия стояла добрая сотня транспортных средств: велосипеды, мотоциклы, мопеды, машины. И даже трактор. В тот вечер в пятницу все дороги нашего региона вели к Замочково.

      Наше благое дело набирало обороты! За вход мы начали брать по пять франков, чтобы хоть как-то ограничить количество желающих. Не помогло! Тогда мы придумали сделать вход только в костюмах. Но и это не могло сдержать наплыв разномастной толпы парней и девчонок, стремившихся к нам на дискотеку по выходным.

      Через пару недель после открытия дискотеки в нашу студию в подвале влетела Хайди, мать братьев Тобиаса и Якоба:

      – Да вы что тут все, с ума посходили? Весь дом у вас на прошлых выходных ходуном ходил, того и гляди балки обвалятся! А ну, бездельники, смотрите, все балки расшатались! А если под ваш топот все обрушится? Сколько у вас в дом народу влезло? – тарахтела она прицельной картечью по нашим ушам.