Роуз Коффин. Михаэль Козловски

у всех нас есть право голоса. Я поддерживаю Эо.

      – И я! – прогудел Ридж.

      Шерсть на шее Диидаба вздыбилась:

      – У вас не осталось ни капли уважения? Вы забыли, что я – живая история? Вот уже два века я борюсь за мир на этой земле. Это я сверг Каменного короля, это я вёл в бой армию Тощего в Битве падшей кометы. С самого рождения я наблюдал такое, что сделало бы тебя слепым задолго до того, как ты достиг моего возраста, мальчик. Этот мир всегда был в опасности, и я неустанно его оберегал. Ты всего лишь щенок, Корам. Прямо как мой жалкий сын. Я знаю, с чем мы столкнулись. Я знаю, что нам требуется. И этого нет ни у кого из вас.

      Отряд затих. Обстановка накалялась. Они не отошли и на милю от Ламарки, а напряжение меж ними уже бушевало и искрило.

      – А что думает Преподношение? – спросил Ридж, нарушая тишину своим низким голосом. Его взгляд скользнул в направлении Роуз. – Эй, там! Что скажешь?

      Роуз недоверчиво посмотрела вниз.

      – Что? Скажу? Я? – Она закрыла глаза и отчаянно замотала головой. – Скажу, чтобы вы отвели меня домой сию же секунду, вот что я скажу.

      – Громче, девочка! – скрипнул Ридж. – Почему ты всегда говоришь так тихо?

      – Я сказала, отведите меня домой!

      – Твоим домом станет чрево Скверны, – прорычал Диидаб.

      – Ну, за тебя я точно не голосую, – пробурчала в ответ Роуз.

      Эо рассмеялся, но через мгновение понял, что наделал. Его выразительные коричневые глаза расширились, длинные уши обвисли. Создавалось впечатление, будто поводырь хотел проглотить свой смех назад, даже не смея повернуться к отцу, который продолжал свирепо рокотать.

      – Осторожно, малышка Преподношение, – сказал Диидаб Роуз. – Я не разделяю любви, которую испытывают к тебе остальные. Для меня ты не более чем кусок мяса.

      Роуз отчётливо осознавала, что ступила на тонкий лёд – или в её случае ветку, – но ей было всё равно. Отчего-то, будучи в плену в роли Преподношения, она ощущала себя сильнее, чем когда-либо. Возможно, тому виной было это место или, что более вероятно, холод подкрадывающейся смерти. Что бы ни было тому виной, она ощутила в себе горячую смелость, которую не испытывала прежде.

      – Думаю, на старости лет ты теряешь рассудок, пёс.

      Диидаб оскалился:

      – Смотри мне, девчонка!

      Роуз встала во весь рост:

      – Что-то подсказывает мне, что ты совсем не тот, что прежде.

      Всё произошло очень быстро. Диидаб откинул голову и издал протяжный вой, затем молниеносно сиганул в сторону Риджа, взвившись на тридцать футов в воздух и приземлившись высоко в его кроне. Птицы порхнули врассыпную, а взбеленившийся зверь стал рычать и клацать зубами, приближаясь к Роуз. Все начали кричать, Роуз запаниковала. От её прежней храбрости не осталось и следа. Она тут же ощутила себя слабой, беззащитной и испуганной маленькой девочкой, которой всегда и была.

      Она взобралась по веткам с поразительной скоростью. Взрослея, она видела многих детей, которые лазали по деревьям, но, когда она сама пыталась сделать это, ей не удавалось подняться дальше первого