Роуз Коффин. Михаэль Козловски

обрубки. Если прежде она и могла летать, то теперь это, казалось, было невозможно.

      Девушка добралась до помоста и, не обратив внимания на ступени, вспорхнула на три метра, опустившись на доски.

      – Я позабочусь о том, чтобы снова наступил мир! – воскликнула она, и все взвыли со смеху. Толпа вновь начала насмехаться над ней, кидая в неё разными предметами, но Бефезда успокоила их взмахом руки.

      – Это не искупит твоих действий, Василиска, – сказала она, обращаясь, казалось, ко всем. – Твои грехи никогда не будут тебе отпущены.

      Василиска смерила её взглядом.

      – Я не ищу ни искупления, ни прощения, ни похвалы. Я ничего не прошу, но предлагаю свои умения. Устроит?

      Бефезда посмотрела на девушку – Роуз не разобрала, разозлило её это, удивило или и то и другое сразу.

      Наконец дракониха произнесла:

      – Да будет так.

      Василиска шагнула к Роуз и окинула её взглядом. Отвечая ей тем же, Роуз почудилось, что их что-то связывало. Похожая история боли и одиночества.

      «Наконец-то, Роуз, – подумала она, – хоть кто-то, кто тебя поймёт». Она едва заметно улыбнулась ей, а Василиска сказала:

      – Если не будешь слушаться, я сама тебя съем.

      Роуз с трудом сглотнула и отвернулась. «А может, и нет».

      Бефезда махнула толпе и молвила:

      – Отныне у нас есть Орден. Не стоит медлить – вы отправитесь на рассвете. Как вам известно, Скверна уничтожает всё с непостижимой скоростью. Желаю вам удачи.

      Она приблизилась к Роуз и коснулась её плеч.

      – А ты, Роуз Коффин, не будешь забыта. Благодарю тебя за твою жертвенность.

      – Но… но…

      Женщина-дракон резко развернулась. Как только она вернулась к тем двоим, с которыми прибыла, и спустилась по ступенькам, округлый добавил голосом, раздающимся словно из надутого воздушного шара:

      – Интересно, какова она на вкус…

      Глава шестая

      Долгая ночь в лАмарке

      Поскольку Роуз отказалась сдвинуться с места, то снова оказалась в кроне Риджа. Его ветви стали прутьями её клетки, а птицы – стражниками.

      «Видимо, – подумала она, – ты покинешь этот мир так же, как прибыла сюда».

      Ночь наступала быстро – гораздо быстрее, чем у неё было на то право, буквально обрушиваясь на город. Роуз несли по Ламарке, направляясь в самую её уединённую область под названием Трусливый холм. Это была та часть города, в которой Роуз было велено спать. По словам Корама, на том холме было полно священных мест и достопримечательностей. Корам рассказывал о бесхвостых дьяволах, об Ольховой церкви и священниках-призраках, но Роуз пропускала всё мимо ушей. Сидя в кроне Риджа, она походила на пойманного зверька, что сновал в своей клетке в поисках спасения. Сердце её колотилось, на лице застыла паника. При каждом удобном случае она пыталась слезть с дерева, царапая руки и ноги о вьющиеся ветки, но раз за разом оказывалась пойманной. В какой-то момент она даже попыталась спрыгнуть, но ветви, словно щупальца, поймали её в воздухе и притянули обратно,