Мы оседлаем бурю. Девин Мэдсон

с ворот, еще сильнее натянув на лицо капюшон, как будто это что-то изменит.

      «Он не мог нас видеть».

      И снова «нас», это мерзкое слово, но я оставила его без внимания и поспешила через ворота на суматошный базар Тимпани. И почти тут же растворилась, влилась в толпу нищих, рабочих и других шлюх, а звуки тысяч живых существ поглотили меня целиком. Но все же при воспоминаниях о том взгляде кожу опять защекотали мурашки, а сердце гулко заколотилось. И тут меня громко окликнули лежащие где-то поблизости мертвецы, с полдюжины покойников. Это были не просто голоса. Не крики. Такой звук не может издавать ни одно живое существо. Они в отчаянии звали меня. Но что им так отчаянно нужно? Они же мертвы. Разлагаются. С ними покончено. Что им могло понадобиться?

      Лично мне нужно Пойло. И побыстрее.

      Я быстро пробиралась по узким, запруженным народом проходам между лотками, зданиями и сколоченными на скорую руку хибарами. Небритые мужчины напрашивались на драку, женщины несли вопящих младенцев, покрытые грязью вместо одежды дети носились вокруг, выхватывая у прохожих кошельки. Отбросы женавского общества.

      Джерго сидел у своего лотка, как обычно, в уголке между хлипким шатром из старых простыней и попон и другим лотком, за которым сидела женщина, провожающая взглядом каждого, кто молча проходил мимо.

      – А, это ты, – сказал он, вместо приветствия слизывая жир с искривленных странным образом пальцев. – Что твои пронырливые глазки нашли в канаве на этот раз, красавица моя?

      Я вытащила из кармана плаща горсть драгоценных булавок и колец и высыпала их на потрепанный кожаный коврик в центре стола. Дешевые безделушки и всякий мусор высились рядом, как горы вокруг озера, и Джерго каким-то образом умудрился ничего не задеть, когда, словно ястреб, поднес к моим сокровищам монокль, вдетый между морщинистой щекой и кустистой бровью.

      – Какие прекрасные вещи люди теряют на улицах, – сказал он, поднимая каждый предмет и переворачивая так и сяк, одно кольцо даже куснул, проверяя на прочность. – Как печально.

      – Еще бы.

      Я огляделась, убедившись, что за мной никто не шел. Издалека доносились слабые звуки музыки, призывающей живых, как мертвые призывали меня. Я сильнее натянула капюшон плаща и чуть снова не вытащила фляжку – просто для верности.

      «Тебе нужна помощь, Касс».

      – Да, – сказала я. – Это точно.

      «Мы говорим о разном».

      – В чем дело, красавица моя?

      Джерго поднял голову. Его глаз за моноклем выглядел крупнее второго.

      – Просто разговариваю сама с собой, пока ты замешкался, старик.

      Он хохотнул.

      – Был бы я на двадцать лет моложе…

      – Я все равно была бы слишком хороша для тебя, так что тебе же лучше, что ты стар.

      Он снова хихикнул и отложил булавку.

      – Ну ладно, красавица, дам тебе по шесть за каждую булавку и по девять за кольца.

      – Пусть будет семь и двенадцать, и мы договорились. Один сапфир стоит вдвое больше.

      – Да