Годы лейтенантские. Николай Фёдорович Шахмагонов

жизни необходимо.

         Человек, решаясь жениться, конечно же, не собирается изменять. И я не собирался.

         В Калинине с утра до поздней ночи в полку, а в выходной в Москву ездил. Однажды приехал в воскресенье к разводу. В караул должен был заступать, а выяснилось, что поставили другого офицера. Словом, что-то напутали, и мне можно было идти домой.

      – Ну вот, напрасно приехал, – огорчился я. – мог бы завтра с первой электричкой из Москвы.

         А мне ребята с удивлением чуть не все вместе:

      – Ты что… Вот повезло так. Натурально в караул собрался. Жена и не заподозрит. Можешь смело загулять…

         Я только плечами пожал.

         Весной попал на сборы стрелковой команды в Путиловские лагеря. По дорогам только вездеход пройдёт. Теплоход – в Москве такие теплоходы речными трамвайчиками звали – два раза в день забегал на минутку. Сбрасывали доски с носа на берег, вот и весь трап. Можно было что-то купить в буфете, но буфеты таковые скудны…

         Потом развёртывание дивизии. Уж и не помнил, когда дома был. Работы много, глаз сомкнуть некогда, и в разгар развёртывания прямо на стрельбище, во время упражнений учебных стрельб, почувствовал что-то неладное. Стало ломить плечо, руку, аж в глазах потемнело. Увидел это полковник Цирипиди, как раз приехавший проверять выполнение учебных стрельб, посадил меня в машину и в медпункт отвёз. А там лейтенанты, тоже призванные на сборы выпускники Калининского государственного медицинского института. Они уже знали, что я сын их очень уважаемой преподавательницы. Мама вела латынь в этом институте.

         Посмотрели, давление померили и таблетку дали… Не помню какую, скорее всего вездесущий валидол. В каждом фильме снимается этот препарат. Понятно почему. Если серьёзные препараты показывать, то ведь потом иной зритель насмотрится и будет принимать такие же, что опасно. А валидол безобиден.

         Взял я таблетку и под улыбки медиков, а они тут же кружку алюминиевую протянули. Запей, мол.

         Глотнул, а там спирт, чистый. Я к такому не был готов. А они, до дна, мол, до дна. Правда тут же воды дали. Запил. Проводили в домик офицерский и уложили. Помню, лёг на койку свою, и такое впечатление, будто опрокинулся в бездну. Зато встал утром, как огурчик. И всё же командир полка подполковник Дымов, которому Цирипиди рассказал, что отвозил меня в медпункт, чуть не в приказном порядке заявил:

      – Езжай домой, отдохни. Приказываю выспаться как следует. Здесь как-нибудь управятся без тебя. Ну а после завтра утром быть к разводу на занятия.

         Знал, что в Москву поеду. Пока до Калинина доберусь, пока по городу до вокзала доеду, а потом на поезде до Москвы, и день пройдёт. Добрался. А вот выспаться не удалось. Наутро тёща с ножом к горлу:

      – Проводи жену и дочь на дачу!

         Попытался объяснить, что командир полка выспаться приказал. Этакое ведь не часто бывает. Надо знать! В роте то один кадровый офицер. Роту не оставишь. И всё же счёл командир необходимым отпустить. Но это не аргумент.