Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том III. Книга I. Юрий Александрович Лебедев

вел. И вообще, он не был эмоциональным человеком, во всяком случае, публично не проявлял своих эмоций…

      Ю. Л. Да, конечно, то, что Жорж Абрамович свои эмоции «держал в рамках», это очевидно… И в общении с людьми умел выглядеть «не эмоциональным». А уж что было у него «внутри» – не нам судить!.. И потому здесь тоже к Вам только оценочный вопрос: как он относился к власти? Он был «советский человек»?

      И. К. Ш. Он никогда не ругал Советский Союз! Я от него не слышала ни одного критического слова! Может быть, это потому, что мы никогда не вели с ним этих бесед, но мне кажется, что он искренне верил в то, что было у нас… А я верила точно – иначе я бы никогда не занялась комсомольской работой. И у меня чиста совесть – я никого не «посадила», никому не сделала никакой гадости… И мои студенческие группы – те, в которых я была куратором – до сих пор собираются, и меня извещают и у меня бывают… И мы уже теперь (а им уже за 60 – они все бабушки!) в друзьях, помогаем друг другу, если нужно – и деньги собираем…

      Ю. Л. Ещё один оценочный вопрос. Как Вы считаете, был ли Жорж Абрамович «житейски смелым» человеком?

      И. К. Ш. Да, он был очень смелым человеком![112] Вот, например, именно «житейский случай». Когда дочери одной из сотрудниц Менделеевки с очень влиятельной кафедры Жорж Абрамович поставил двойку по нашему курсу автоматизации, была написана жалоба. Дело дошло до того, что повторный экзамен проводился в присутствии проректора – Бориса Ивановича Степанова. Жорж Абрамович снова экзаменовал и снова поставил двойку. И Борис Иванович согласился с ним. А за этой жалобой стояли «серьезные силы». И такое поведение Жоржа Абрамовича стоило многого! Но это не была безрассудная смелость. Он и осторожность имел – иначе как бы он смог прожить такую жизнь! Вот и его отношение к собственному здоровью – пример житейской осторожности. Так и нужно поступать, хотя то, что он не пришел на мою защиту из-за того, что температурил, тогда меня расстроило. Но это было тогда. Сейчас я понимаю, что он был прав – он уже сделал все, чтобы моя защита прошла благополучно… Сколько он сделал для этого! Сколько мы с ним спорили, даже ругались! Уходили в рабочий кабинет Сулименко[113] и там обсуждали текст – до хрипоты. Я пыталась отбить каждое слово! Но, поскольку я в технике вообще мало что понимаю, если бы не Жорж Абрамович, я бы никогда не защитилась. Так что защита была так подготовлена, что и без него прошла очень хорошо, так, как и должно было быть после его трудов!

      Ю. Л. А Вы не помните, почему он ушел с кафедры? Это было из-за ухудшения здоровья Людмилы Александровны?

      И. К. Ш. Да-да, именно из-за этого! Мне он сказал, что она плохо себя чувствует. Меня тогда на кафедре все просили – ты уговори его остаться. Но я не стала делать этого – раз он сам принял такое решение, что же я буду его уговаривать? И я не стала говорить с ним на эту тему.

      Ю. Л. А после ухода он возвращался на кафедру? В трудовой книжке есть такие записи – о его временной работе?

      И. К. Ш. Нет, я этого не помню. Может быть, он занимался

112

Почти через два месяца после этого разговора – 11.12.13 – Ирина Климентьевна позвонила мне. Сказала, что по житейским обстоятельствам и состоянию здоровья она не сможет быть на юбилейных торжествах в РХТУ. И просила добавить к своему ответу о житейской смелости Жоржа Абрамовича следующее. «Жорж Абрамович был ОЧЕНЬ смелым человеком. Я могла бы привести десятки примеров, подтверждающих это. К сожалению, я сейчас не могу подробнее говорить об этом, но хочу, чтобы все, кто сомневается в этом, поверили мне. Даже те, кто ко мне лично не испытывает добрых чувств …».

113

Светлана Исидоровна Сулименко, директор библиотеки МХТИ.