Трамвай номер два. Олег Николаевич Жилкин

кулак о поручень.

      – Ося, ты не забыл, – сегодня эфир «Семь пятниц на неделе». Только не заставляй меня нервничать, не опаздывай, пожалуйста.

      Трамвай ехал по мосту. Освальд Сергеевич сквозь слезы смотрел на приближающие кресты планетария на другой стороне реки.

      – Чкаловская! – объявил вагоновожатый.

      Двери распахнулись, и Освальд Сергеевич, ни слова не говоря, вышел. К горлу вновь подкатывала тошнота, силы покинули Освальда Сергеевича и он, не отходя от остановки, присел на лавочку. Мимо прошел мальчик с собакой. Завидя рыдающего Освальда Сергеевича, мальчик остановился и сделал несколько неуклюжих шагов назад.

      – Дядя не плачь, собака ваша.

      Он протянул Освальду Сергеевичу поводок и вложил его в безвольно повисшую ладонь.

      – Ваша! – крикнул парнишка, – Мне все-равно мать не разрешит держать ее дома! – и уже не оборачиваясь мальчик зашагал прочь.

      Освальд Сергеевич взглянул на часы. Занятия уже начались. Он безнадежно опаздывал.

      Часть 2. Бой с тенью.

      Жизнь тем и хороша, что не терпит долгих зависаний. К Освальду Сергеевичу реальность подкралась сзади в образе его давнего приятеля и коллеги по институту Густава Марковича, у которого он был накануне в гостях, и которого сам Освальд Сергеевич в тайниках души считал виновником своего нынешнего состояния.

      – Дружище, – хлопнул по плечу Освальда Сергеевича Густав Маркович, – тебя со всеми собаками ищут по всему институту, а ты тут на остановке прохлаждаешься! Что за вид, что за псина с тобой? Ты что ли аудитории перепутал? Нашел себе благодарного слушателя?

      – Черт, я крайне хреново себя чувствую, кажется я безнадежно опоздал, надо звонить в деканат и объясниться.

      – Не проблема, сейчас все уладим, хочешь я скажу, что тебя вызвали в следственный комитет?

      – Твои шутки немного не ко времени.

      – Разве? Ладно, просто позволь мне уладить этот вопрос, а потом поговорим.

      Освальду Сергеевичу не хватило воли что-то возразить, и Густав Маркович отошел несколько метров от остановки и, набрав на мобильном телефоне некий номер, дал несколько коротких и отрывистых указаний, которых Освальд Сергеевич как ни старался, расслышать не мог.

      Спустя несколько минут Густав Маркович с совершенно довольным видом вернулся и торжественно объявил Освальду Сергеевичу, что все улажено и они могут с чистой душой прогуляться по набережной и спокойно поговорить.

      – Пожалуй, я бы предпочел сейчас посидеть где-нибудь в тихом уютном месте, – высказал пожелание Освальд Сергеевич, – но, боюсь, что с собакой нас никуда не пустят. Помнишь, как мы в студенчестве просаживали последние гроши в кафе «Уют», но там сейчас кажется не наливают.

      – И не надо, – подмигнул приятелю Густав Маркович, – у меня все с собой. Я знаю тут неподалеку одну очень уютную лавочку, где нам никто не помешает. На, взбодрись немного, – Густав Маркович выудил из-за пазухи чрезвычайно симпатичную фляжечку с синей крышечкой и протянул Освальду Сергеевичу.

      Освальд