Изумрудные зубки. Ольга Степнова

ведь не собираешься поселиться в квартире Глеба, с его женой, и питаться из его холодильника?

      – У меня есть где остановиться, – холодно ответила Татьяна. – И я найду чем питаться.

      – Ну и отлично! Значит, слушай меня. Подробненько вспоминаешь, что в последнее время тебе рассказывал Глеб, какими проблемами делился, и вечером, в семь часов, гребешь ластами в боулинг-клуб «Манеж» на Манежной площади. Таньке передашь то же самое. Жду вас вечером в баре боулинг-клуба. Пока. – Она нажала отбой. И поняла вдруг, что совсем успокоилась. Что уверенность в том, что в своем несчастье она не одна, придает ей сил.

      Она вспомнила про диск, щелкнула мышкой, и... громко выругалась.

* * *

      Татьяна медленно спускалась по лестнице.

      Она передала Тане все, что сказала Сычева. Таня отрешенно кивнула и промолчала. Она сидела на неприбранной кровати в старом спортивном костюме и смотрела в окно. В комнате царил беспорядок. Книги валялись на полу, ящики стола и серванта были выдвинуты. Татьяна постеснялась спросить, что все это значит – все-таки это была не ее квартира, и не ее муж пропал.

      – Я пошла, – сказала она Тане, и та опять кивнула и опять промолчала, не отрывая взгляд от окна.

      Татьяна медленно спускалась по лестнице.

      Она приехала в Москву за своей порцией счастья, а получила свою долю испытаний.

      На втором этаже она остановилась и внимательно осмотрела стены. Никаких следов крови не было. Желтая стенка блестела свежеотмытой поверхностью. Татьяна потрогала это место рукой. Кто-то тщательно отмыл следы крови. Кто? Жена, любовница, милиция, или уборщица?..

      Татьяна бегом ринулась вниз. У подъезда ее поджидал Паша с двумя одинаковыми чемоданами, этюдником и гитарой.

      – Я согласна снимать с тобой комнату на двоих у этой... Террасы.

      – Ура! – заорал Паша и затараторил: – Вот увидишь, все хорошо будет! Устроимся, простынкой комнату на две части перегородим и заживем! А там, глядишь, на работу устроимся и покажем этой Москве, что такое сибиряки! Слушай, я у тебя денег немного займу? Ну, свою долю, которую я за квартиру должен? Я отдам потом, чесслово, отдам! Заработаю! Куда я денусь-то с подводной лодки! Ты не подумай чего, я честный! У нас в Болотном все честные, даже жулики! Ха-ха-ха! Шутка. Слушай, у тебя что, неприятность? – заметил он, наконец, ее бледное, осунувшееся лицо.

      – Паша, давай мы ограничим наши с тобой отношения натянутой посреди комнаты простынкой. У тебя своя половина, у меня – своя. Я не буду посвящать тебя в свои проблемы, ты меня в свои. Идет? Иначе я не поеду с тобой к этой твоей... Мансарде. – Татьяна попыталась отобрать у него свой чемодан, но он увернулся и не отдал.

      – У нас в Болотном не принято, чтобы девушки тяжести таскали, – буркнул он. – Пойдем в метро.

      ...Веранда оказалась женщиной с юмором.

      – Ну, свидетельства о браке я у вас спрашивать не буду, – засмеялась она, выдавая ключи от квартиры.

      Татьяне отчего-то стало вдруг очень стыдно и она попыталась спрятаться за спиной Паши, но ей это не удалось – он был на полголовы ниже нее.

      Тетка, и вправду похожая на веранду – широкая