Погляд сквозь гады. Белорусские очерки иностранного консультанта. Валентин Сидак

Крючкова и Западной МИС связан уже непосредственно с «Ростсельмашем» и с министром сельхозтехники А.А.Ежевским, которых я упоминал ранее. Начало ему положило письмо директора Западной МИС А.В.Короткевича с грифом «секретно», адресованное депутату ВС СССР В.А.Крючкову. В секретариате ПГУ долго не могли сообразить, что с этим «секретным донесением с мест» делать, пока, наконец, не догадались «сбагрить» эту депешу мне. Из-за этого злополучного письма мне пришлось, согласно правилам секретного делопроизводства, всему досье с перепиской депутата присваивать тот же гриф секретности, а для того, чтобы затем сдать все накопленное досье в архив, пришлось организовывать целую процедуру комиссионного снятие грифа секретности с этого обращения. О чем в нем шла речь? О ГДР-ском зерноуборочном комбайне Е516 фирмы «Фортшритт» («Прогресс»), который тогда проходил серию ежегодных испытательных работ на Западной МИС. И который показал в условиях Белоруссии очень впечатляющие результаты в сравнении с аналогичной продукцией «Ростсельмаша». Но его, несмотря на это, как писал директор МИС, всячески «гнобил, затирал и не давал ходу» министр Ежевский.

      Далее Короткевич, явно с подачи республиканского руководства, аккуратно и ненавязчиво, но весьма отчетливо и недвусмысленно проводил мысль о целесообразности организации «сборочного» производства этих комбайнов в Белоруссии (надо понимать – в Гомеле) из комплектующих, которые поставлялись бы ГДР в счет частичного погашения разницы между ценой нефти из СССР и ценой нефтепродуктов, продаваемых ГДР на Запад. Прежде всего, в ФРГ, непосредственно с нефтеперерабатывающих заводов в Шведте, Шпергау и Ростоке. Что и говорить, тогда высказанная белорусами идея выглядела весьма заманчивой. В 80-х годах наблюдалось мировое перепроизводство (излишняя добыча) нефти. Произошло это вследствие серьёзного сокращения спроса на сырую нефть, вызванного резким повышением цен в результате нефтяного эмбарго 1973 года и исламской революции в Иране 1979 года. Однако производство в основных нефтедобывающих странах не сокращалось, в том числе по чисто технологическим причинам и по причине отсутствия достаточных резервных емкостей нефтехранилищ. К 1980 году цена нефти на мировом рынке достигла своих пиковых значений в размере 35 долларов за баррель, а к 1986 году резко упала более чем в три раза, до 10 долларов за баррель и даже ниже. До 1985 года наши немецкие друзья вместо переработки всех поставляемых им объемов советской нефти на своих НПЗ тупо занимались ее реэкспортом на Запад, получая безо всяких усилий немалую валютную выручку в виде разницы между ценой сырой нефти на мировом рынке и той льготной ценой, по которой они получали нефть из СССР в рамках торгово-экономических связей со странами СЭВ, осуществляемых в «переводных рублях». В 1986 году СССР получил за экспорт нефти и нефтепродуктов лишь 5 млрд. инвалютных рублей (вместо прежних 10—12 млрд. рублей в год). Когда мир�