Это мое имя. Андрей Ким

изменила? – полюбопытствовала Маша, устанавливая на стол тарелку с котлетами.

      – Ага. Форму носа я ему изменила.

      – Да не было у меня ничего с ней! – не выдержал Николай.

      – Конечно, не было. Если бы было, я бы тебе не нос сломала! – пригрозила Катя.

      – А что? – влезла заинтригованная Настя.

      – Цыц мне тут, Варвара любопытная, – дед Брагин нежно притянул с себе внучку и нравоучительно добавил, повернувшись к дочери.

      – А ты, Катерина, руки распускать не смей!

      – Ладно, проехали уже, – отмахнулся Николай, тяготясь повышенным вниманием к своему носу.

      Он быстро открыл бутылку шампанского и стал разливать его по бокалам.

      – Не-е, я это баловство с пузырями не пью, – запротестовал именинник, предпочитавший по старинке водку.

      Брагин поднялся с бокалом в руке.

      – Товарищи домочадцы!

      Вся семья замерла в предвкушении праздничного поздравления. Даже Пятачок оторвал рыльце от миски, почувствовав важность момента.

      – Сегодня мы собрались, чтобы поздравить семейного долгожителя и старейшину нашего рода. Дата, конечно, не круглая – всего лишь сто шестьдесят три года.

      – Вот брехун! – закачал головой отец.

      – Ну что можно сказать про нашего именинника? – невозмутимо продолжил Илья. – Снаружи он колючий и сухой, но внутри нежный и сладкий, как экзотический фрукт.

      – Тот еще фрукт! – вставила Катя под общий смех.

      – Не многие смогли добраться до его сердцевинки.

      – А я добралась! – Настя крепко обняла сидящего рядом деда, который нежно поцеловал ее в ответ.

      – А те, кто добрался и распробовал, знают, что вкуснее и полезнее нее ничего нет, – закончил Брагин, поймав взгляд отца. – В общем, батя, за твою сердцевинку!

      После ужина Брагин, как всегда, вышел на балкон, пообещав себе, что эта сигарета будет последней. Закурив, он уселся в старое кресло цвета испорченной кабачковой икры и, за неимением в хозяйстве пепельницы из слоновой кости, подставил пустую консервную банку.

      Появился Николай. Илья повернулся к зятю.

      – Я думал, ты на кухне остался – подслушивать.

      – Ага, у них подслушаешь! – прозвучал ответ. – Выгнали всех, кроме Пятачка.

      – Да ты не беспокойся, – успокоил зятя Брагин. – Маша Катю плохому не научит. Хорошему, правда, тоже. Скажет, наверное, что мужей заблудших прощать надо.

      – Да не за что меня прощать! – возмутился Николай.

      – Что, совсем не за что? – Брагин прищурился, сделав затяжку.

      Николай вздохнул и посмотрел собачьим взглядом через окно кухни, где женщины убирали со стола.

      – У меня роднее Кати никого нет, – тихо произнес он. – Ты в детдоме не рос, не поймешь.

      – Да верю я тебе, Коль, – успокоил его Брагин. Он чувствовал, когда человек говорил неправду.

      – На прошлой неделе на работе день рождения справляли у товарища. Ты же знаешь, как у нас это происходит. Народу набежало