Угроза 4.0?. Радмир Замильевич Шарапов

к тому же до этого на приветствия Артема бугай не отвечал, ну разве что один раз еле заметно кивнул. И неизвестно, ему ли он кивнул и был ли это вообще кивок, может, бугай о чем-то задумался.

      Миновав препятствие, поднимаясь вверх по ступенькам к своей двери, Максим обратил внимание на наступившее молчание, он буквально почувствовал взгляд на своей спине, но не обернулся. Закрывая первую, железную дверь, он услышал какую-то реплику и незамедлительно последовавшее одобрение бугая. Конкретных слов он не различил, но было очевидно, что сказ об Артеме и это не что-то хорошее. Макс закрыл вторую, деревянную дверь, которая на вид была старше его самого, казалось, она на одну треть состоит из краски, слои наносились друг на друга. В некоторых местах краска откололась, обнажая множество оболочек, словно разлом на изучении у геолога.

      В коридоре было темно и тихо, нос учуял вонь чего-то непонятного. Хозяин квартиры – пожилой мужчина – опять готовил изысканную, по его мнению, еду, отличавшуюся смешением несочетающихся ингредиентов. На вид эти смеси выглядели неаппетитно, а иногда даже отвратно, и, по мнению Максима, обладали отрицательной полезностью. Агент, не включая свет, снял только обувь, аккуратно поставив ее в сторонку. Куртку он снимать не стал, во-первых, боялся, что она провоняет, во-вторых, крючков старой вешалки было мало и все они были заняты одеждой хозяина квартиры, который, очевидно, не догадывался, что его съемщику крючок для куртки тоже может понадобиться.

      Максим прошел в свою комнату, в которой, в отличие от всей остальной квартиры, был сделан хоть какой-то ремонт. Стояло даже пластиковое окно, правда, хозяин квартиры поскупился и не стал менять подоконник, просто покрасив его, и, по всей видимости, своими руками сделал нехитрые откосы, неумело зашпаклевав образовавшиеся дыры. Получилось убого – сильно неровно, местами шпаклевка пропущена, от окон дуло холодным воздухом с улицы. Краска на подоконник была нанесена поверх старого слоя, и через некоторое время прямо по центру она развалилась на засохшие куски. Создался как бы ландшафт каньона, но только без образов, высеченных миллионами лет пород.

      Стены обклеены дешевыми светлыми обоями с незапоминающимся узорами в виде выдуманных цветков. Обои были настолько тонкие и некачественные, что портились и рвались при малейшем прикосновении. Максим предположил, что он первый съемщик после ремонта, потому что обои к моменту его заселения еще были целы. Потолок был покрашен, как и все в этой квартире, поверх старой побелки, без какой-либо обработки, из-за чего стыки плит уже открылись, образовав несимметричные трещины. Полы при ремонте не менялись, они были выложены старым советским паркетом добротного качества – единственное свидетельство о том, что в этой комнате когда-то был хороший ремонт. Паркет хоть и смотрелся как вещь, которую в СССР сделали на совесть, но на него неизбежно повлияли время и солнце. Доска была в потертостях и в большинстве своем выцвела, в некоторых местах аж до степени образования серости дерева.