Гора ветров. Анна Таволгина

она наделала. Как теперь быть. Она, она одна во всем виновата. Как она могла. Она холодела от ужаса и тонула в этом чувстве неловкости, делить которую с кем-то ей не приходило в голову. Как можно? Он же взрослый человек. И она сама подошла к нему. Сама.

      А если бы это случилось опять? Она бы сделала то же самое. Сожаления не было. Но что же дальше?

      Инка. Нет. О нет. Как быть? Таню затрясло.

      А если все узнают? Или уже узнали… Расскажут бабушке.

      Не выходить из дома. Не вылезать из постели.

      Хлопнула калитка, послышались шаги и знакомый голос.

      «Мама вернулась», – поняла Таня. Встала. Оделась. Причесалась и заправила постель. Вышла на крылечко. Вера смотрела виновато. Таня не заметила этого.

      – Мама, привет, – она ступила в старые шлепанцы и прошла мимо в уборную. Вера посмотрела ей вслед. Обернувшись, наткнулась на укоризненный взгляд матери, которая молча качала головой. Вера разулась на крылечке и прошла в дом.

      Умывшись на заднем дворе, Таня застегивала сандалии.

      – Куда это с утра пораньше наладилась? – спросила бабушка.

      – На улицу.

      Любовь вернулась в кухню.

      – Ну что ты творишь-то? Девчонка извелась вся, – она повернулась от печки и увидела сияющее лицо Веры.

      – Мама, прости.

      – Я-то что. Я ничего, – Любовь глянула на дочь повнимательнее. – Ну и как все прошло?

      – Ой, мама. Здорово! Я расскажу тебе. Потом. Просто валюсь с ног. А где Танька?

      – Да убежала уже. Ты того…

      – Потом, потом! – Вера поднялась, потянулась. Вышла в соседнюю комнату, повалилась на Танину кровать, не раздеваясь, и немедленно заснула.

      Любовь покачала головой. Улыбнулась. Продолжая улыбаться, накрыла Веру детским одеялом. Вернулась к столу, постояла над нетронутым завтраком. Покачала головой и пошла в огород.

                                                      ***

      Уйти. Убраться. Убежать. Солнце поднималось все выше, мокро росилась трава. Таня шагнула в привычную сторону. Мимо, покачивая молочным бидоном, прошла знакомая. Таня поспешно повернула назад. Мгновение она постояла, пойманная в своем тупичке. Нет, только не домой. Подошла к перекошенной и кое-как висевшей калитке соседей. Собаки они не держали. Скрипнули ржавые петли, ноги намокли в росе. Пристроив калитку на место, Таня тихо и быстро, точно вор, пересекла чужой двор. Заросшая тропинка вела мимо стаек и заборов на другую улицу, по которой девочка редко ходила. Другая, чужая сторона, лежащая за пределами ее мира. Вероятность встретить знакомых там была не намного меньше. Но в детских прятках это считалось бы неплохим ходом. И она зашагала прочь.

      Раз-два, раз-два. Хорошо идти. Раз-два, ни о чем не думать. Не хочу – и не буду! Хозяйка вытряхивает золу из ведра прямо на дорогу у дома. Называется «шлак». Сирень отцвела. Мужик с сеткой, полной пустых бутылок. Грязный пиджак надет прямо на майку. Черная кошка переходит дорогу. Плевать.

      Довольно быстро Таня достигает