Сказки жизни. Новеллы и рассказы. Елена Владеева

, Факир."

      "В Ваших стихах пробивается живой, все преодолевающий, неиссякаемый родник! Не влекущий и подчиняющий себе поток страсти – но целительный источник нежности и несравненного дара прощения. Только женщина – и отмеченная редким даром женщина! – как по воде, пройдя над всеми невзгодами, сберегая вверенные ей жизни, способна сохранить и возвысить свою неповторимую душу. Продолжаю читать с восторгом, граничащим с преклонением. Ваш Факир."

      "На какой хрустальный Небесный звук настроен камертон Вашей души в неизменных поисках гармонии в окружающем! Надо ли удивляться, что Вам легко отзывается музыка Слова, слышать которую даровано лишь Избранным? Но мое благодарное удивление беспредельно! Вы – Чудо, явленное в этот усталый мир, чтобы заменить его одряхлевшие опоры – угнетенные чувства, печальные мысли, разочарование и ожесточение душ – на внутреннюю чистоту, силу и доброту Женщины, Любимой, Любящей… Я счастлив, что Вы нашлись в моей судьбе! Преисполненный сердечной признательности, Факир."

* * *

      После нескольких подобных экзерсисов новый знакомец Алины все еще не представился настоящим именем, предпочитая скрываться под загадочным ником – Факир. Да, в хорошем вкусе ему не откажешь – этот псевдоним как нельзя лучше подходил к его витиеватым восточным любезностям. Через некоторое время должно проясниться, зачем он к ней пожаловал. Скорее всего, просто виртуальный обольститель – хотя и талантливый, но в реальности отошедший от дел по возрасту.

      Алина уже "стреляный воробей", и несколько лет обитая на литературном сайте, научилась хорошо разбираться в нюансах сказанного – за всеми междометиями, восклицаниями и многоточиями – поверх и помимо слов… Она не обладала великолепной надменностью и безответной отстраненностью иных авторов, и пристальным вниманием читателей не избалована. Когда на ее странице появился Факир, она в первый момент завороженно обомлела и совершенно искренно растрогалась. Но вскоре, почувствовав неловкость, свернула общение до дежурных вежливых фраз, лишь благодаря за прочтение и понимание. А Факир все не унимался и продолжал витийствовать, осыпая ее восхвалениями, будто поставил неведомую цель и упорно ее добивался. Но чего именно? Это оставалось загадкой.

* * *

      Ирина углядела подругу в супермаркете у соседней кассы. Усталую, какую-то замученную или огорченную. Подбежав, радостно обхватила Вику вместе с набитой сумкой, заговорила-затормошила и утянула к себе в гости. Они, хоть и жили неподалеку, в последние годы встречались довольно редко, а когда-то были неразлучны, вместе работая в вычислительном центре, и потом дружили семьями. Сегодня вечером обе оказались свободны от мужей, и по такому случаю грех было не потрепаться под коньячок… Вид у Вики был очень неважнецкий, ей явно надо расслабиться и отвести душу разговором. В этом Ирина не ошиблась – буквально после второго глотка коньяка и тяжелого Викиного вздоха, она уже могла вкусить от пикантностей чужих проблем.

      – Ты представляешь, я вроде обязана ей сочувствовать. Нет, я понимаю, конечно – она одинокая женщина, у мамы серьезная болезнь легких, безденежье и все такое… Получилось, что Андрей когда-то спас матери жизнь – буквально, и Алина не раз говорила, что по гроб жизни ему обязана. Да разве она одна? Короче – прилепилась насмерть. И к нам домой несколько раз приходила, даже чай вместе пили. Андрей давал ей какие-то направления и доставал бесплатные рецепты. Умом я все понимаю… Но слышать ее не могу! Правда, она звонит довольно редко, раз или два раза в год, что-то спросить про лекарства и обязательно в день рождения Андрея и под Новый год. А поскольку трубку обычно беру я – ну, ты знаешь, его и дома вечно знакомые пациенты донимают – аж вся передернусь от ее голоса…

      Ирина слушала подругу, задумчиво посасывая ломтик лимона… Конечно, таких – как мой Пашка, "за пятачок дают целый пучок", но зато ей не грозит оказаться в подобной нелепой ситуации. Чуть улыбаясь, она мечтательно поводила глазами по обоям, взвешивая на невидимых весах промелькнувшую в уме идею… А что? Может выйти заманчиво! И хитро сощурившись, протянула:

      – А давай мы отвлечем вашу страдалицу! Только надо придумать – чем… Она в соцсетях крутится? Сочинительствует, говоришь? Ну-ка, быстро вспоминай – на каком сайте она предлагала себя прочитать? В Фейсбуке, ВКонтакте? Хотя и необязательно. У меня есть знакомая, она тоже что-то пописывает – подскажет, где они в основном тусуются. Или пробью в поиске, если она пишет под своей фамилией. Как ее зовут? Алина – красиво звучит. Сейчас запишу. Почитаю – что она из себя представляет, и подумаю над сценарием. Нет, теперь и не спорь – у меня даже руки зачесались от предвкушения! Хи-хи… А то я заскучала что-то в последнее время. Давненько не брала я в руки шашек.

* * *

      Возвращаясь домой от подруги, Вика сто раз пожалела, что настолько разоткровенничалась с Иришей. Она знала за собой эту неудержимую слово-охотливость, когда вдруг начинала забрасывать собеседника десятком ненужных подробностей, а мозг все медлил отдать языку приказ остановиться. А тут еще коварный коньяк, да и вообще… Кто после задушевных посиделок, теплый и размякший, уходит в промозглую осеннюю тьму – уже одним этим оказывается в проигрыше и положении ущербности. Не сказать, чтобы ее мучила совесть из-за