Бойня. Дик Фрэнсис

просто сказала она и решительно направилась во двор. Мы с Уайкемом потащились следом, даже не пытаясь ее отговорить.

      Двери двух денников были открыты. Внутри горели слабые электрические лампочки, хотя снаружи было совсем светло. Все прочие денники были заперты.

      – Мы оставили других лошадей в денниках, – говорил Уайкем. – Они вроде бы не беспокоятся, потому что крови нет… лошади крови боятся, знаете ли…

      Принцесса слушала вполуха. Подходя к денникам, где на темно-коричневой торфяной подстилке лежали ее лошади, она замедлила шаг. Их тела выглядели бесформенными грудами.

      Когда лошади погибли, они были в ночных попонах, но то ли ветеринар, то ли Уайкем, то ли конюхи сняли их и положили к стене. Мы молча смотрели на темную блестящую шкуру Каскада, на гнедого, словно припорошенного снегом, Котопакси…

      Робин Кертис, долговязый ветеринар с мальчишеской физиономией, иногда встречался с принцессой. Со мной он виделся гораздо чаще. На нем был зеленый комбинезон. Он кивнул нам и извинился, что не может пожать руку – ему сперва надо помыться.

      Принцесса ответила на приветствие и сразу довольно хладнокровно спросила:

      – Пожалуйста, скажите… как они умерли?

      Робин взглянул на Уайкема, на меня и, поскольку мы не возражали, посмотрел на принцессу и сказал ей прямо:

      – Их пристрелили, мэм. Они даже ничего и понять не успели. Их убил человек, мэм. Из пистолета.

      Глава 6

      Каскад лежал наискосок поперек денника, головой к двери. Голова его находилась в тени. Робин Кертис шагнул на торфяную подстилку, наклонился и приподнял черную челку лошади.

      – Его плохо видно, мэм, потому что лошадь черная, но вот тут, прямо под челкой, есть пятно.

      Он выпрямился, вытер руки платком.

      – Сразу и не заметишь, – сказал он. – Особенно если не знать, что искать.