Идеальное зеркало. Мария Савельева

одну, как мне казалось.

      – Вы хотели бы присесть на пол? – раздался голос сбоку.

      – Что? – вздрогнула я.

      Сегодня все решили меня попугать!

      Возле входа стоял милый старичок, живо напомнивший мне какого-то британского актера. Его твидовый костюм придавал ему образ прогуливающегося в парке джентльмена.

      – Как вы поняли? – спросила я и только тут заметила, что он тоже говорит по-русски.

      – Вы слегка согнули левое колено и подались вперёд. Логично предположить, что вы так делаете перед тем, как сесть на корточки или плюхнуться на траву, – его миролюбивый тон намекал на откровенную беседу, я уже почти считала его старым знакомым моей мамы или соседом по даче.

      – Вы наблюдательны…

      – Не скрою, всегда гордился своей этой особенностью. Вы позволите? – он наполовину зашёл в кабинет и остановился.

      – Это же ваш кабинет, – растерялась я перед его старомодной учтивостью.

      – Это как вы пожелаете, – слегка улыбнулся Мизонье.

      – Вы так говорите… загадочно. И почему-то по-русски.

      – Здесь многие говорят по-русски. А я, например, тридцать лет женат на исключительной русской женщине, благодаря которой неплохо выучил язык. Она уверена, что русскую поэзию не перевести. И я, знаете ли, с ней в этом согласен. Это действительно не перевести. И даже не понять до конца, не будучи русским.

      – Что именно?

      – Вам знаком Сергей Есенин?

      – Конечно.

      Он вдруг заговорил каким-то другим, отстранённым голосом. Я бы сказала с сожалеющим оттенком:

      «Но и тогда,

      Когда на всей планете

      Пройдёт вражда племён,

      Исчезнет ложь и грусть, —

      Я буду воспевать

      Всем существом в поэте

      Шестую часть земли

      С названьем кратким «Русь».»

      Человек, только что прочитавший мне отрывок из одного из моих любимых стихотворений Есенина и вообще всех стихотворений, остановился и, казалось, задумался, всматриваясь в зелень за стеклом.

      – Вы в порядке?

      – Да-да, извините. Эти строки отзываются у меня непонятой скорбью по утраченному времени, месту. Вы знаете это стихотворение?

      – Да, я могу сказать, что оно моё любимое в творчестве Есенина.

      – Интересно…

      – Вы не просто так его вспомнили?

      – О нет, не стоит искать в моих словах двойное дно. Я с вами откровенен, – сказал доктор и присел на кресло, стоявшее рядом с другим таким же, так, чтобы смотреть в сад. Раскрытой ладонью указал мне на соседнее. – Или вам удобнее на полу?

      – Было бы, не будь я в этой юбке, – я двинулась туда, куда указывала его ладонь.

      – О, удобная одежда – роскошь в наши дни. Я люблю лето, с его естественностью. Люблю свой небольшой дом на юге этой чудесной страны. Там ветви деревьев хотят пробраться в дом… Извините, я снова увлёкся.

      – Ничего. У моей мамы тоже есть небольшой загородный дом, у нас это называется «дача». Вы наверняка знаете. И летом мы всегда открываем