Между земным и небесным. Владимир Константинов

глубину этих религий. Формула «Бог есть любовь» в таком случае используется в качестве мерила. В зависимости от того, присутствует данная установка в религиозном учении или нет, они говорят о его глубине.

      «Могут ли закон или энергия быть объектом любви?» – спрашивает диакон А. Кураев и отвечает в книге «Дары и анафемы»:

      «Язычество Дальнего Востока имеет не более оснований, нежели язычество Средиземноморья, сказать, что «Бог есть любовь». Высшее начало мироздания здесь называется Дао. Дао – это закон. Он правит, но ничего не желает. Он всем управляет, но не ставит никакой цели. Он проявляет себя в мире людей, но люди для него не более чем предмет воздействия, ибо, как говорит один китайский текст, для Вселенной человек, «если сравнить его с тьмой вещей, похож на кончик волоска лошадиной шкуры» (Чжуан цзы. 17) [99]. И сколь странно выглядело бы утверждение о том, что «третий закон Ньютона любит людей», столь же странно выглядело бы и утверждение о том, что Дао любит людей. Таблица умножения не испытывает любви к нам. И аналогично не стоит приписывать это чувство «всемирному закону Дао».

      Во-вторых, любовь не мыслится в буддизме как совершеннейшее состояние бытия. Конечно, буддисты прежде всего люди, и, как и все люди, они считают, что лучше любить, чем ненавидеть.

      Но есть все же такое состояние души, которое в буддизме мыслится как возвышающееся над любовью. Это – БЕССТРАСТИЕ. Буддийский идеал недеяния предполагает, что человек должен остановить все свои действия, чтобы они не порождали следствий и не продолжали «кармической цепи» бесконечных чередований следствий и причин. Остановить все действия означает: в том числе и те действия, которые происходят не в физическом мире, а в «ментальном», т.е. – остановить все движения ума и все движения сердца».

      Правомерно ли таким образом ставить вопрос? Прежде хотелось бы уточнить, о какой любви идет речь! Если о человеческой, то она не может рассматриваться, потому что замешана на страстях, а если о Божественной, которая отдает, не считая, и ничего не требует взамен?

      Вы видите, бесстрастие мыслится в буддизме как возвышающееся над любовью. А о чем у нас шел разговор в начале данной главы? Святые отцы считают бесстрастие даром Божественной благодати.

      По слову св. Иоанна Лествичника, «бесстрастие есть воскресение души прежде воскресения тела, или, совершенное, после Ангелов, познание Бога и чистота, вводящая в нетление тленных».

      Поэтому данное сравнение кажется странным. Ведь святоотеческое учение о любви говорит как раз о бесстрастии как о «чистоте, вводящей в нетление». Мы знаем множество значений слова «любовь», но нас интересует одно – любовь как производная бесстрастия.

      Мы не знаем, сколько значений это слово имеет в буддизме. Но если они говорят, что бесстрастие – это состояние, при котором останавливаются все действия, в том числе и все движения ума и все движения сердца, то мы находим, что в этом есть