Семь минут вечности. Гореслада

и двое откуда-то с Ярославской губернии. Сама я из-под Владимира, последние двое рядышком, но на Дону как-то потеплей, про Мансийск и говорить не о чем, сразу в корзину. Остальных в корзину через час. Что-то не ёкнуло сердечко. Да и может ли оно ёкнуть по переписке в сетях?!

      Может. Через пару недель так и случилось. Даже не зайдя в контакт сердечко начало ёкать. Думаю, уж не инфаркт ли? Или того хуже – лямблии в межклеточном пространстве. А как зашла в сообщения, так и замерла. Он ничего такого о себе не писал как предыдущие, всего лишь эмодзи «ёлочка». Только полный дебил не поймёт, что это символ «намасте» (благодарности, приветствия, покорности пред неизбежным) под ноги похоронной процессии вместо веток вербы. То есть писавший врубался в шаббат нирваны, а не просто искал халявный перепихон на всю оставшуюся бесцельную жизнь. И это означало одно: мы можем быть вместе пока не сдохнем в один день во время харакири на свежем ветру в погожий денёк. Я ему ответила эмодзи «пальма», завершив выше приведённое предложение.

      На этом моя история кончается, как во всех идеальных сказках, когда главные герои, он и она, встречаются и тем или иным образом справляют свадьбу. Свадьбу мы отметили вскрытием банки печёной фасоли и по упаковке морской капусты. И потом весь вечер пукали, как и полагается после фасоли. После жили не тужили, поджидали кончины, совокуплялись безудержу и даже умудрились кого-то родить несколько раз, уж и не помню кого. И умерли в один день вместе с детишками – кто-то из нас, мы уже не различали себя по отдельности, не справился с рулевым управлением на обледенелой дороге, не успели переобуть шины, унесло на встречку лоб в лоб с гружёной компьютерами фурой. Фрагменты детских и взрослых тел хоронили в пакетах в закрытых гробах, сложив их как придётся. Какая нахрен разница, и так сгниют. И почему не сожгли? После смерти никому из нас всех ничего не приснилось, всё и так понятно и развивать нечего, даже детям, они же плоды похуистов и у них уже в крови это доминантное состояние, ко всему спокойное безразличие.

      Даже не знаю, как эта моя история здесь появилась, если некому её рассказать, ведь как рассказчика, меня и моих, так и слушателя и читателя нет. Просто фантастика. Научная. Квантовая физика, не иначе.

      Взаперти

      «Никого нет вокруг,

      Никого нет»[97]

      11:11

      Я не люблю путешествовать, мне нравится сидеть взаперти. Но чтобы была такая возможность, и было такое место, где бы я мог сидеть взаперти, приходилось много путешествовать, хотя для меня все эти новые чужие места как дебри без дорог, я в них теряюсь. Чужие города вызывают страх, я долго адаптируюсь к их улицам и домам пока ищу норку, где бы сидеть и не ёрзать.

      Здесь я вполне солидарен с преподобным Феофаном Затворником – уйти в затвор подальше от этих суетных людишек, и заниматься наукой, книжки читать, книжки писать, сериальчики штудировать, музычку слушать.

      Обзавёлся микроскопом и телескопом и пялься себе в микро и макро миры. Здесь я почти полностью солидарен с его преподобием диаконом Кураевым, когда тот говорит, что человек это макрокосм,

97

Гр. «Колибри», альбом «Маленькие трагедии», 1992 г. – «Темочка»