Зона сна. Дмитрий Калюжный

что ты?

      Стас повторил вопрос.

      – Царём? – переспросил князь.

      – Царём.

      – «Царём», это что? – спросил князь. – И «Русь», это что?

      – Ну, как? – Стас замешкался. – Царь – самый наистаршой князь в государстве. А Русь – это страна, земля наша, где мы живём, все, кто говорит как мы, и веру…

      Тут он оборвал себя, вспомнив, что насчёт здешней веры как раз не имеет никакого представления.

      – Не понимаю тебя, – сказал князь после некоторых раздумий. – Ты, сыне, служишь мне. Я служу боярину Оглану. Таков орднунг.

      «Порядок», перевёл для себя Стас.

      – А боярин Оглан служит Великому князю, – продолжал князь Ондрий. – Кто из них царь? Нет такого. Повелел мне боярин: иди на князя Лопотаря, приведи его мне. Пёс лютый, Лопотарь ушкуйников привечает, что купцов честных на Волге и в других местах грабят. Мало нам было чужих разбойников, свои князья в разбойники подались! Завтра поутру Лопотаря брать будем. Спи.

      Князь поворочался ещё немного, покряхтел, и добавил:

      – Слышал аз о Великом цезаре, что живёт в Цезарьграде, но так далеко, что и словами не выразить, – за морем-океаном, за островом Буяном, где крымцы́ да половцы́. Правда ли сие, нет ли?..

      Растолкали Стаса на рассвете.

      – Тс-с-с… – сказал дружинник, приложив палец к усам. – Рядом уже…

      Тронулись в путь не евши и не пивши. Вскоре вышли к опушке леса. В утреннем тумане плавал небольшой вал, кое-где усиленный деревянным частоколом. Кричали петухи. Какая-то баба, зевая, прошла с вёдрами на речку. Господи, да ведь это же Турьево! – поразился Стас, оглядев окрестности. Здесь однажды устроят автобусную станцию. Я в это Турьево за три часа добегал! Если б не петляли целый день по реке, давно бы уже здесь были…

      – Ну что, ребята, – сказал князь вполголоса. – Порвём псов окаянных?

      Дружина глухо заворчала. Ондрий возвёл очи куда-то вверх и воскликнул:

      – Ну, Сусе-боже, нам поможи!

      – Погоди-ка, князь! – вдруг сказал Стас.

      – Что такое? – осердился Ондрий, оторванный от беседы с божеством.

      – Ты пошли кого-нибудь на ту сторону. Пусть крик поднимут, костёр, что ли, зажгут. Все туда кинутся, а мы в то время с этой стороны нападём…

      Князю не понадобилось долго соображать над выгодами такого плана.

      – Ай, хорошо придумал! – удивился-обрадовался он. – Илейко, Прыгунок! Псть ко мне! Делать, как сей кнет сказал! Возьмите, вот, огниво…

      Спустя полчаса двое парней учинили шум метрах в двухстах от детинца; внутри частокола поднялась суматоха. В сторону подожжённого княжескими лазутчиками куста побежали мужики, бабы и воины.

      – Вперёд, ребята! – крикнул князь, и дружина ринулась на приступ.

      Стас не побежал вместе со всеми, а зашагал по полю спокойно, поигрывая дубиной. Дружинники князя Ондрия лезли на вал, сноровисто перескакивали через частокол. Когда Стас подошёл к стене, городок, можно сказать, пал; простые мужики в драку не ввязывались, а тутошних дружинников ребята Ондрия быстро взяли в дубьё.

      Он