Когда на Земле стало тесно. Олег Белоус

время обеденное. Но гневался он не так чтобы слишком сильно: когда придворные прячутся по самым дальним закоулкам Версаля, а подвернувшийся под горячую руку неудачник мог запросто получить опалу, а то и направление на несколько лет в Бастилию, но после утра, полного малопонятных, но часто довольно неприятных и даже унизительных процедур, он был в состоянии глухого раздражения. Когда женщина присела за стол, Людовик XIV сделал над собой некоторое усилие, чтобы не дать прорваться гневу.

      – Ну и каково состояние моего здоровья? – поинтересовался он раздраженным голосом.

      Не глядя в холеное лицо с крупным породистым носом и тщательно запудренными морщинами, излучавшее властность и капризность, женщина слегка улыбнулась.

      Людовик самодовольно ухмыльнулся. Смущается перед королем.

      – Я как раз изучаю результаты анализов, сир, – потирая лоб и брови рукою, что у женщины всегда служило признаком внутреннего смущения, – подождите несколько минут…

      Король выпятил породистую губу, на миг задумался, потом все же учтиво кивнул.

      Внешне Людовик еще выглядел человеком крепким, но это было не так. Глаза женщины бегали по строкам бумаг с результатами анализов, но мысли ее были достаточно далеко. «Боже какой могучий здоровьем старик!» За долгую жизнь он приобрел кучу полученных «естественным» путем и с помощью коновалов, притворявшихся докторами, болячек, самыми малыми из них были хронические запоры, подагра, геморрой, и фурункулы. Король страдал от жившего в его организме солитера, а дантисты, вырывая верхние коренные зубы, вырвали у него добрую часть неба. Она мельком вспомнила о задании СБ и взгляд невольно упал на баночку в углу стола с незатейливой наклейкой «Сердечные гликозиды – настойка ландыша». Лежащая на колене и невидимая Людовику левая рука вцепилась в перекладину стола так, что пальцы побелели от напряжения, лоб сморщился. Регулярное принятие препарата приведет к тому, что старый король умрет от естественных для французских врачей причин. Она, всю жизнь посвятившая служению людям, вынуждена собственными руками отправить на тот свет старика, вся вина которого в том, что он слишком сильный и талантливый лидер своей страны. Стало горько, захотелось заплакать, но все слезы она оплакала еще дома, в маленькой мастерградской колонии в Москве. Женщина не сразу дала согласие сбшнику. Вначале – категорически отказалась. Только тогда, когда тот «на пальцах» объяснил, что сильная Франция, владеющая половиной Европы это угроза войны между Россией и империей Бурбонов, что будет стоить обеим странам десятки и сотни тысяч жизней. И все они будут на ее совести. Она долго колебалась, плакала, пока наконец не согласилась.

      Женщина оторвала взгляд от бумаг и посмотрела на короля, тот рассматривал ее таким изучающим и оценивающим взглядом, что она невольно потупилась.

      – Сир, – произнесла после некоторого молчания, не глядя пациенту в глаза, – Думаю, мы сможем вам помочь. Если вы согласитесь погостить у нас дней