Живая ртуть. Хельга Делаверн

сломается и рухнет. Он говорил без малого десять минут, и теперь, когда у Вовки закончились вопросы, Рома покачивался и растягивал губы в вежливой улыбке, делая вид, что не считает наше общество скучным.

      – Куда думаете поступать? – наконец спросил он, не дождавшись ни продолжения, ни смены темы о его путешествиях по стране. – Я хочу попробовать в медицинский.

      Мои губы дёрнулись, словно меня пробил паралич. На прошлом уроке биологии Рома не решил ни одной задачи по генетике, путал рецессивные и доминантные признаки белых и бурых кроликов и при этом думает стать врачом.

      Я возмущался, но вслух своё возмущение не высказал.

      – Тоже, – отозвался Вовка. – В хирургию хочу.

      – Если не поступишь, – развеселился Рома, – можешь стать мясником. Какая разница, где резать мясо – в больнице или в магазине.

      Я покосился на Вовку, но он и бровью не повёл, а Рома, поджав губы, уже не скрывал разочарования и пялился по сторонам в поисках знакомых людей, к которым можно было бы от нас слинять.

      – Вон, – протянул Вовка, – твоя бежит.

      Впопыхах я раскрыл книгу на случайной странице и так близко прижался к ней носом, что при должном упорстве размазал бы им чернила.

      Рома обернулся.

      И я знаю, что он там увидел.

      Он увидел, как Она сбегает по ступенькам на высоченных каблуках, которые, в общем-то, запрещали носить в школе. Но для неё не существовало правил, ей прощали то, за что других давно бы выгнали, и всякий раз, видя, как Она надевает туфли, я вздыхал: она не берегла свои ноги, не понимала, к каким последствиям её любовь к каблукам приведёт в будущем, а меня Она не слушала.

      – Привет!

      Я прилип носом к напечатанным буквам и буркнул в ответ, заплевав страницу.

      – Доброе утро, – кивнул Вовка.

      – Спасибо ещё раз, что помог мне с радио, – Она обратилась к Роме, – не представляю, что бы я делала без тебя.

      Я выглянул из-за учебника.

      Рома выпрямился, выкатив вперёд широкую грудь.

      – Никаких проблем! Когда мы жили в Астрахани, я часами ковырялся с ого-го какой техникой! Радио по сравнению с ней пустяк, дело на пару секунд. Обращайся, если оно вновь затарахтит. Я с радостью тебе помогу, – Она коснулась его плеча, сжала, и наверняка почувствовала железяки, именуемые у нормальных людей мышцами.

      – Зайдёшь потом в актовый зал? Проверишь остальные?

      – Конечно.

      – Спасибо. Тогда до встречи?

      – До встречи!

      Я скрылся за книгой, когда Она, бросив на меня хмурый взгляд, побежала дальше по коридору, а Рома наклонился к нам и прошептал:

      – Как её зовут? Я забыл.

      – Лиля, – ответил Вовка.

      – Лиля, – повторил Рома, – как цветок. А у вас с ней что, любовь? – он расплылся в хитрой улыбке.

      Я захлопнул книгу.

      – Нет!

      – А почему Вова…

      – Вова пошутил. Он любит пошутить. Я на собрание! Поболтаем после! – я схватил портфель и рванул к кабинету истории, пробираясь через толпу галдящей