Единичка. Мир будущего, где каждое прикосновение отнимает год жизни. Элла Чак

Она учила племянницу собирательству, медицине, охоте, биологии и химии. Правило выживания для Сильвии было только одно – встретишь комиссара, беги!

      Охотники парили по небу на антигравитационных байках, которые назывались триглами и отлавливали выживших металлическими сетями. Триглы разгонялись до пятисот километров в час и перемещались бесшумно. Четыре светящихся над головой красных диска – последнее, что успеешь увидеть. А дальше только Сектор и тюрьма.

      Целыми днями тетя пропадала на службе. Сектор был последним оплотом людей, куда свозили отловленных выживших. Его огораживала стометровая бетонная стена, а внутри торчала башня. Как игла, она протыкала небосклон. В сезон дождей шпиль скрывался за тучами, пронзая грозы.

      Лидеры Сектора превратили тысячу отловленных выживших в заключенных. Людям там не полагались имена, только буквенно-числовой код. Взамен за работу каждому выдавался профессиональный защитный комплект второй кожи и экранированный шлем.

      Вторая кожа препятствовала радиации. Но, чтобы люди на себя не напялили, хоть аквариум из свинца, каждый все равно умрет ровно в сорок. Это если повезет, и никто не прикоснется, не сминусит на годик, другой.

      Развалившись на берегу в тени ветвей дерева Мангуба, Сильвия рассматривала добычу с городских островов.

      – Смотри, Либери, это часы, – приложила она к уху прохладный кружок, – не тикают.

      Пальцы чиркнули по шершавым буквам:

      – «Ракиура» – прочитала Сильвия нацарапанную на днище надпись.

      Слово писали впопыхах, скорее всего гвоздем.

      – Ракиура, Ракиура… – повторила она несколько раз. – Что это такое? Чье-то имя из минусовой эры?

      Сильвия застегнула широкий ремешок. Часы скользнули вниз по ее тонкому запястью.

      – Вот, Либери! Эта штука самая крутая! – выхватила она клинок.

      Широким размахом провела по высокой осоке. Трава на мгновение замерла и рухнула.

      – Ничего себе! Острый! Минимум шестьдесят два по шкале Роквелла.

      Либери фыркнул.

      – Да я не выпендриваюсь. В книжке читала! В желтом доме со скелетами куча полезных книжек.

      Она убрала нож за пояс и продолжила разговор с единственным собеседником:

      – Мы нашли Штаб, Либери. Теперь заживем совсем иначе. У тебя появятся сородичи. И у нас с Ли тоже. Штабные смелые, они спасают заключенных, устраивая всякие диверсии. Ли постоянно видит их метку в Секторе. То на пыльной полке, то на на запотевшем окне. Круг и восемь лучей.

      Она смотрела на записанные на коже цифры:

      – Солнце.

      Сильвия закрыла глаза, жмурясь от рвущих листву бликов. День начался так удачно. Клинок, координаты и часы. Ей не терпелось показать находки тете.

      Вернувшись к дому, такому же нагруженному хламом, как остальные, Сильвия завела Либери в импровизированное стойло. Она знала, как отпугивать медведей. Вместе с Ли они сварили знатное