Единичка. Мир будущего, где каждое прикосновение отнимает год жизни. Элла Чак

Башни. Отсюда она любовалась на просторы бетонной серой площади. Утром по десятисантиметровому слою пепла вышагивали колонны трудящихся. Дистанция в три метра выверена до сантиметра, хоть линейкой проверяй. Объекты знают – за нарушение в миг получат электрическим импульсом по спине или рукам.

      Дисциплина и контроль. Только так Лидеры сберегут популяцию. Им лучше знать, что хорошо для людей. Чего они должны хотеть и как им жить. Оставалась какая-то мелочь. Истребить эмоции. Тогда прекратятся и попытки побегов, хоть ворота держи распахнутыми настежь сутками. Никому до них не будет дела.

      Проблему штабных Бэжога тоже решит в скором времени.

      Лидеры могли заставить работать, заставить объекты молчать, ходить строем, но они не могли лишить их надежды, мечтаний и веры. Бета два. Вот, что требовалось Сектору. Новая разработка, которая лишит объекты всех чувств. Не будет страха, печали, грусти, тоски, сострадания… не будет надежды на спасение.

      Так не вовремя в лаборатории пропал лучший химик Ли-Св-Ис 09—18/семь! Никогда не нравились Бэжоге эти её отлучки за ядами в лес. Сожрали дикие твари замечтавшуюся над поганками Ли, а Бэж теперь нового кандидата подбирать.

      – Система, – голос Бэж звучал хрипло и низко, – найти карточку объекта Ли-Св-Ис 09—18/семь.

      На мониторе высветилось уставшее лицо взрослой женщины с рыжим пучком волос на макушке.

      – Куда же ты пропала, Ли. Что ты скрывала?.. Финнер, заходи! – на панели возле двери высветилось лицо комиссара.

      – Прибыл по вашему вызову, старший капитан Бэ-Жо-Га 11—08/семь.

      Финнер разговаривал с затылком Бэж, пока она не развернулась на крутящемся кресле. Она была без шлема, что случалось довольно редко. Теперь он мог разглядеть длинный подбородок, впалые щеки, пики торчащих скул. Жидкие волосы перетянуты в короткий хвост возле шеи. Лоб женщины пересекали старые шрамы от спектрального импульса.

      Каждый в Секторе знал историю, как они появились. Заключенный объект отобрал оружие у комиссара и напал на Бэж, оставив те шрамы. Все думали комиссарша убьет его на месте, но она поступила иначе:

      – Любишь стрелять? – смотрела она на объект, распластавшийся под ее ногами. Лапачи, словно цепные псы, готовились атаковать по первой отмашке.

      – Отойти от него. Всем! – рявкнула Бэжога, и лапачи с комиссарами отступили. – Наш смельчак заслужил награду. Твоя смелость, объект, не останется незаметной. С этого дня я даю тебе повышение. Новую должность. Пыльщика, – плюнула она в лицо.

      Объект завалился на спину, утопая в ошметках испепелённых тел.

      – Чтобы жить на всем готовеньком в Секторе, ты должен трудиться. Отведите его на карательный козырек. Скажите Бинг, что у нее теперь есть стажер.

      Первым, кого выстрелом фитокрона казнил взбунтовавшийся объект, стал комиссар, давший заключенному выхватить свое оружие и ранить Бэжогу. Шесть килограмм пепла рухнули на бетон площади. А дальше начался ад.

      Каждый день Бэжога лично приводила