Ночь темна перед рассветом. Алина Сергеевна Ефремова

ночь, мучаясь животом, постоянно срыгивающего, с типичными, простыми, но такими пугающими проблемами: бронхиты с пяти месяцев, аллергические высыпания, температура, желудок… Поздно сел, поздно пошёл – в этом было столько волнения, безысходности, беспомощности, которая изливалась гневом взрослых друг на друга.

      «Неужели это то, о чём мы мечтали?» – эта мысль ужасала Аню весь первый год жизни младенца. Она чувствовала вину за то, что рыдала от всего происходящего, что многое совершенно по-другому себе представляла. «Где же это пресловутое счастье материнства?» – и рыдала от этого чувства вины, а ещё от чувства собственной уязвимости и брошенности. Всю беременность Антон, родители, свёкры, близкие подруги – все оберегали её, относились с благоговейным трепетом, а после родов казалось, что она резко превратилась в обслуживающий персонал, молочную ферму, инструмент для поддержания жизни комочка, а не личность, женщину, которой так же нужна элементарная забота и поддержка.

      Люди звонили и спрашивали: «Ну как там малыш Савелий?» А про неё никто не спрашивал, как чувствует себя она, мать? Ведь в родах рождается не только младенец, в родах перерождается женщина, становясь матерью, она заново знакомится со своей личностью, это сакральный и болезненный процесс трансформации, который никого не беспокоит, как не беспокоит никого то, что она не спала почти год, её растяжки, испортившаяся фигура, лактостазы, варикоз и множество других проблем, сопутствующих материнству.

      Сколько бы ты не пытался подготовиться с помощью книг, передач, разговоров – ты всё равно никогда не будешь готов к родительству. Антон постоянно работал, приходил уставший, а дома его ожидала такая же уставшая растрёпанная жена. Они постоянно будто перетягивали канат «кто больше делает для семьи», словно соревновались, доказывая друг другу – кто больше устал, кто лучше знает.

      – Ты можешь мне хоть чуть-чуть помочь? Тебя вечно нет дома, ребёнок полностью на мне, мне тяжело, а когда ты выходной, то не допросишься: спишь и ешь, нас будто не существует. В выходные все дети гуляют с отцами, а я словно мать-одиночка какая-то.

      – Ты серьёзно? Я содержу семью вообще-то, а твоя работа – это дом и ребёнок. Чем ты вечно недовольна?

      – Ребёнок и дом не имеют выходных и отпуска, я не могу даже ночью поспать полноценно, мне тоже нужно время передохнуть, выспаться.

      – Ты женщина, и это твоя работа, твоё предназначение, твоё место.

      – Я не женщина, я человек, равный тебе. Ты полюбил меня за то, что я была личностью, но моя личность исчезла в заботе о вас и о доме, я живу вашей жизнью, а не своей… и единственное, чего я прошу, – лишь дать мне немного свободы для моей жизни.

      – Разве ты не счастлива? У тебя есть всё, чего ты хотела: ребёнок, семья, отдельное жильё, айфон… Я все силы кладу на то, чтобы у вас всё было, а вместо благодарности получаю лишь упрёки.

      – Я не упрекаю тебя. Ты постоянно говоришь, что мы команда, мы – одно целое, но на деле ты живёшь своей жизнью, а мне приходится жить твоей.

      – Это и есть счастье для женщины,