Дремеры. Изгнанники Зеннона. Алина Брюс

с еще несколькими женщинами. Судя по простым, темным платьям, все они были из рабочего квартала. Женщины одновременно поклонились мне. Их любопытные взгляды жадно вобрали и крой моего платья, и пару жемчужных пуговиц на вороте, и атласные ленты на шляпке. Одна из женщин с интересом уставилась на мой браслет из зеленоватых неровных хризалиев, который выглянул из-под левого рукава. Стараясь выглядеть естественно, я спрятала руку в складках платья, благодаря Дею за избавление. Теперь я могла уйти.

      Рыжеволосый подскочил к матери и, прежде чем я смогла двинуться, выпалил:

      – Мама, а госпожа и йерилл разбудить может! Давай ее попросим!

      Женщина замерла и, взглянув на меня, напряженно заметила:

      – Не говори глупостей, Тэн. Юной госпоже не до нас.

      К своему ужасу я услышала в ее словах надежду. Увидела, какими взглядами обменялись ее спутницы. Горло пересохло. Только тут я поняла.

      Я попала в ловушку.

      Никто не в праве отказать, если его заклинают милосердием Деи, – только не здесь, в ее Садах, где она возносила молитвы Предкам и нашла упокоение. Милосердному милосердие, а жестокосердному – кара.

      А я даже денег не могу предложить, – всё осталось у Неллы. Не следовало идти одной, она бы помогла мне выпутаться.

      Сердце заколотилось как бешеное, перед глазами всё поплыло, и я скорее почувствовала, чем увидела, что рыжеволосая женщина склонила голову в моем направлении:

      – Госпожа, заклинаю…

      Я собралась с духом и резко, надменно перебила:

      – Вы меня задерживаете. Если нужно разбудить камень, обратитесь к Служительницам.

      В потрясенной тишине, – даже молодые листочки иртаний словно замерли, – ни на кого не глядя, я прошла мимо, едва не наступив на ногу остолбеневшему Тэну, и поднялась на мостик.

      Кто-то зашипел вслед:

      – Бессердечная!

      Я едва не оступилась, но заставила себя идти с прямой спиной. Не оборачиваясь, с пылающим лицом я пересекла все Сады, пока наконец у ворот не показалось персиковое Неллино платье.

      Нелла окинула меня внимательным взглядом и слегка нахмурила ухоженные брови:

      – Прошу не куксись, дорогая, тебе не идет. Молодая леди твоего положения должна уметь держать себя в руках. И в следующий раз изволь взять с собой подстилку. У тебя грязь на коленях.

      Заметить землю на кофейного цвета платье – в этом была вся Нелла. Мне хотелось сказать, что мне всё равно, как я выгляжу, и что я никогда, никогда больше не поеду в Сады Деи, но лишь молча кивнула. Нелла улыбнулась:

      – Вот и славненько.

      Вслед за Неллой я села в фаэтон и укрылась за веером. По ее сигналу кучер щелкнул языком, легонько тронул вожжами, и лошади зацокали по мостовой.

      Обычно мне нравилась неспешная поездка вдоль Садов, по шумным улицам восточного Торгового квартала, мимо огромной Рыночной площади, наполняющей окрестности гвалтом торговцев и запахами рыбы, специй и свежей выпечки, по улочкам и переулкам восточного квартала Гильдий, где до нас то и дело доносились обрывки веселой музыки. Всякий раз я представляла,