Роковое увлечение. Екатерина Липс

Моник: она не спеша, плавно, грациозно шла по коридору ему навстречу. Молодые люди посмотрели друг на друга. Девушка переменилась в лице, ее взгляд стал коварным и властным. Люк же ответил ей едва заметным кивком. Они разминулись, не замедлив шага, каждый в своем темпе.

      Люк постучал в дверь библиотеки. Мишель отозвался, разрешив ему войти.

      – Что случилось, Люк? – неохотно отрываясь от бумаг, спросил Мишель.

      – Простите, что отвлекаю вас от важных дел, но считаю, что вам не лишне будет кое о чем узнать…

      – Говори, не тяни! – негромко произнес герцог, жестом предложив ему присесть в кресло напротив рабочего стола.

      – Речь идет о вашей очаровательной гостье, Моник.

      Мишель заметно напрягся и сменил позу, отложив бумаги в сторону.

      – И что же?

      – Дело в том, что мадемуазель проявила интерес к лошадям и выразила желание научиться ездить верхом. Это замечательно и достойно похвалы. Но девушка, ни разу не сидевшая в седле, не может кататься на Мати, это равносильно самоубийству. Как вы знаете, эта своенравная кобыла способна покалечить и умелого всадника.

      – Да, это так. Мати бесценна, потому что производит на свет чудесных жеребят, но кататься на ней… Неужели Моник выбрала именно ее?

      – Ваша светлость, дело в том, что мадемуазель Моник вообще никого не выбирала. Когда после вашего отъезда она пришла на конюшню, ее уже ждала оседланная Мати.

      – Кто же распорядился дать ей эту кобылу? – вскипел Мишель, понимая, какому риску едва не подверглась его любимая женщина.

      Немного помешкав, Люк произнес:

      – Жак. Он не предупредил конюха, что на Мати будет кататься ваша гостья.

      Мишель покраснел от злости и гнева. Он вскочил из-за стола и бросился к окну, как будто хотел сию же минуту увидеть управляющего. Затем, немного успокоившись, махнул рукой, давая понять Люку, что он свободен. Сын Жюли поспешно удалился, плотно закрыв за собой дверь.

      Оставив герцога в одиночестве, он не спеша зашагал к центральному выходу. В это время в дом как раз возвращалась Моник. Молодые люди заговорщически переглянулись, вновь не задержавшись ни на мгновение.

      – Мадемуазель Моник! – окликнула девушку молоденькая служанка. – Вас зовет его светлость; он в библиотеке.

      – Мишель? – входя, вопросительно произнесла Моник.

      – Присаживайся, – пригласил он. – Как ты себя чувствуешь?

      – Спасибо, хорошо. Правда, на конюшню я не ходила, не хочу пока кататься…

      – Из-за этой суматохи и навалившихся дел я забыл поинтересоваться твоими успехами.

      – Мне очень понравилось ездить верхом. Мне подобрали замечательного коня, покладистого, не норовистого, умного. Кстати, в этом мне помог… как же его… не помню. Старший сын Жюли!

      – Люк.

      – Ах да, Люк.

      – До меня дошли слухи, что поначалу для тебя оседлали Мати. Это правда?

      – Ах, эта злобная лошадь испугала меня, испортила перчатки и попыталась укусить.

      – Это