Гигаполис. Евгений Филенко

выслушивает меня молча, с выражением покорности судьбе. Я знаю, что он по уши в деле Дикого Хирурга и переключаться на бедолагу-трассера для него что ножом по сердцу. Бросить на полпути почти выстроенную версию, недоформулированные алгоритмы, не до конца просканированные базы данных… Но знаю также, что он не откажет. Это не в его правилах. Опять-таки старая закалка: молодость, проведенная в строгом чинопочитании. А ядовитая змеюка Индира в свою очередь не откажет ему в дружеской поддержке.

      – Возьми экспертов каких захочешь. Подними Индиру. Я тоже буду там.

      Ерголин все еще молчит. Я понимаю, что ему невыносимо хочется спросить: что же, пускай Хирург спокойно чинит свои «операции» и дальше?!

      Но утешить ничем не могу.

      – Степаныч, – бормочу я, пряча глаза. – Наверное, мы с тобой быстро раскрутим это дело. Вроде бы, все кристально ясно. Преступник обезврежен… Только бы не было там ниточек в Пекло.

      И сердцем, селезенкой чувствую: ничего пока не ясно. И ниточки непременно потянутся не куда-нибудь, а именно в Пекло, мать его чертову так и эдак.

      – Ну хочешь, я сам растолкаю Индиру?

      Молчит…

      Опускаю фонор в карман.

      В пяти шагах от меня стоит этот балтийский щеголек, Маргерс. На румяной физиономии – смешанное выражение безразличия и облегчения от того, что ему, как и мне, удалось-таки вырваться в кулуары.

      – Господин Маргерс желал бы принять участие в расследовании, – говорит мне переводчик, трафаретной внешности моложавый тип в безупречном, понятное дело, костюме. – Хотя бы на этапе осмотра места инцидента. Директор Китаев санкционировал эту акцию.

      В отличие от комментатора Мэгги Кубышевой, переводчик налегает на букву «ц», и она тоже получается у него пронзительно звонкой.

      Только прибалта мне сейчас не хватает для полного комфорта!

      Однако же, ничем не обнаруживаю собственного недовольства. Быть может, к пятидесяти годам и я, как Серафим Ерголин, научусь беспрекословно исполнять приказы начальства?

      – Хорошо. Вы тоже едете?

      – Господин Маргерс нуждается в моих услугах…

      – Там два покойника.

      Переводчик меняется в лице и потерянно оборачивается к Маргерсу.

      Но я уже в лифте.

      7. Индира Флавицкая

      В первый раз я засыпаю на просторном заднем сидении ерголинского элкара, режущего серый смог между призрачных башен небоскребов. Без сновидений, и это счастье.

      Во второй раз сон одолевает меня в бесшумно ползущей сквозь этажи кабинке лифта. Кажется, я начала съезжать по стенке, и какой-то доброхот, случившийся рядом, с готовностью подхватывает меня под мышки. Вообразил, должно быть, что баба возвращается после веселенькой ночки, подшафе, и уже выстроил насчет меня свои планы. Ну-ну, козлик… На тринадцатом этаже лифт останавливается. Размякшая было в мужских руках бабенка внезапно открывает глаза, железным локтем сбивает захват и стремительно удаляется, не оглядываясь на оторопевшего кобелька.

      Отец принимает меня в передней, отнимает сумочку, стягивает плащ. Что-то