Тот, кто срывает цветы. Эли Ро

мне уже лучше.

      Отец отвел меня в машину и оставил окно открытым. Я откинулся на спинку сиденья и крепко-крепко зажмурился, чувствуя себя до того ничтожно, что хотелось расплакаться. Мне было так стыдно перед отцом, перед незнакомым мужчиной и перед самим собой.

      – Эй, – отец легко тронул меня за локоть, – его скоро найдут.

      Он все понял, конечно. Понял, что я принял того человека за Ванденберга. Трудно было не догадаться. Отец сидел рядом, от него пахло домом, больницей и мамиными лекарствами, и это заставило меня зацепиться за реальность, немного расслабиться – не полностью, но мое сердце больше не билось так тяжело и громко.

      Всего пару минут назад мне было не просто страшно – я был в ужасе. Мне казалось, что Ванденберг нашел меня. У меня перед глазами тут же встало лицо Этты, зазвучал хор соболезнований по поводу моей собственной смерти. Я заморгал и понял, что в уголках глаз у меня противно защипало.

      – Ты постоянно это повторяешь, – раздраженно и обессилено сказал я, – но этого не происходит.

      Отец тяжело вздохнул и печально посмотрел на меня.

      – Мы ничего не можем сделать. Нужно просто ждать. Иногда это единственный выход.

      Я обхватил себя руками за плечи и сосредоточил взгляд на своих грязных кроссовках. Куртка у меня тоже была в темных разводах из-за купания в луже. Меня слегка трясло.

      – Мы уже говорили об этом.

      Отец сказал это таким утомленным тоном, словно ему окончательно надоело со мной возиться. Я отвернулся и уставился в окно. Мимо машины проходили люди. Кто-то смеялся, кто-то шел, повесив голову, но никто из них не дергался и не звал на помощь. Только меня угораздило.

      – Знаешь, что мы с тобой сейчас сделаем? – спросил отец, когда мы отъехали от больницы.

      Я не ответил. Он хотел помочь, и я знал это, но предпочел промолчать. Мне хотелось, чтобы ему стало стыдно, но за что? По-свински себя вел я, а не он. Ребячество. Мое глупое ребячество – и только. Отец включал радио, но я даже не помню, что там играло. У меня разболелась голова, и я заснул прямо в машине. Мне казалось, что я проспал вечность, но на самом деле прошло не больше получаса.

      – Где мы? – сонно спросил я, когда отец разбудил меня.

      – Сейчас увидишь, – сказал он и загадочно улыбнулся.

      Я огляделся. Мы остановились около одноэтажного кирпичного здания. Я плохо знал эту часть города, поэтому не представлял, что нам понадобилось в этом районе. Сначала я решил, что это какая-нибудь закусочная, но мы подошли ближе и я прочитал выцветшую надпись на табличке у входа. «Приют для животных».

      – Зачем мы здесь? – я посмотрел на отца.

      – А ты как думаешь?

      Мы вошли внутрь, и меня тут же оглушил звонкий лай собак – они скулили, скреблись и рычали. К нам подошла молодая девушка в светло-розовом рабочем халате с эмблемой приюта.

      – Здравствуйте, – она широко улыбнулась, – хотите присмотреть собачку?

      – Вроде того, – кивнул отец.

      Я удивился. Мы ни разу не заводили разговор о новой собаке. Более того