Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава. Екатерина Романова

словно только что заметив. Высокий, широкоплечий, со странной прической, которые не носят в Гардии: волосы до лопаток, черные, как вороное крыло, гладкие и блестящие. Пряди у висков заплетены в косы и скреплены на затылке. Хищный взгляд незнакомца впился в меня как гарпун в жертву. Резкие скулы, квадратный идеально выбритый подбородок, светлая кожа делали его образ нечеловеческим.

      В том, что передо мной не человек я догадалась сразу. Демон? А то и кто похуже, из нижнего мира…

      «В эту халупу? С тобой, воровка, мы позже поговорим».

      «Сказал вор, за которым гоняются императорские гончие!»

      Меня снова треснуло лопатой по затылку, развернуло и вышвырнуло из гостиной в мою комнату. Я ринулась вперед, когда ослабла ментальная хватка, но двери захлопнулись прямо перед моим носом. Сколько бы я в них ни долбилась, они не поддавались.

      «Не смейте их трогать!» − крикнула невоспитанному гаду. – «Если с их головы хоть волос упадет, я вас по стенке размажу!»

      Смутно себе представляю этот процесс, но главное угроза, а там по ходу дела разберемся.

      Отвечать незнакомец посчитал выше своего достоинства. Но, будь хоть какая-то опасность, Жози и Лихард не промолчали бы, визжали бы как резанные, уж я-то их знаю. Если им, конечно, также не заткнули рот. Я с ужасом прислушивалась к тишине за стеной, прерываемой негромкими звуками и силовыми откатами. Они ударялись в двери и словно стекали с нее, будто по ту сторону установлен силовой контур.

      Что за…

      Время тянулось неумолимо долго. Поняв, что подслушать не светит, я занялась артефактом. Крепко намылила руку и сунула под нестройную струю ледяной воды, пытаясь содрать браслет. Именно содрать, потому что ни один разумный способ снять не работал. Кожа вокруг артефакта покраснела и распухла, а гадкая вещица цепко обнимала мою конечность.

      − Слезай, кому сказала! – ворчала, силясь избавиться от ненужного украшения. Сунула руку с браслетом под юбки, зажала коленями и, неприлично кряхтя, потянула, что было мочи.

      − Гхм, гхм! – раздалось громогласное покашливание.

      Зашибись.

      Хорош видок, наверное, сзади.

      Выпрямилась, сдула со лба упавшие пряди и резко развернулась.

      − По какому праву… − начала и споткнулась. Голос вернулся! Меня так обрадовал этот факт, что я даже реплику не закончила.

      − Это мы уже проходили. Отдай. Это тебе не принадлежит.

      Мужчина протянул широкую ладонь, являя собой прямо образец терпения.

      − Жози и Лихард…

      − Живы и отдыхают. Зелье первого огня останавливает трансформацию на неделю, не больше.

      − Трансформацию? Какую трансформацию? Что вы…

      − Браслет, − громыхнул голос.

      Мне почудилось, что мужчина зарычал, но не как собака, а как опасный зверь.

      − Забирайте на здоровье! – вложила свою ладонь в руку незнакомца и замерла.

      Его кожа оказалась горячей и бархатной на ощупь. У мужчины в принципе не может быть такая мягкая кожа, а у него – была, словно за ней долго и тщательно ухаживали. Даже у моей матери не такие мягкие руки, а уж она