Философия крутых ступеней, или Детство и юность Насти Чугуновой. Альберт Иванович Карышев

им из таксофона, ответа не дождался, но спустился в метро и поехал к сватам в отдалённый район Москвы, названный Водным стадионом, по дороге прикидывая, что, пока доедет, кто-нибудь из Шитиковых вернётся с работы.

      На звонок в дверь они не откликнулись. Никто ещё не вернулся. Погревшись в подъезде, Андрей Иванович ушёл «тянуть время» в безлюдный скверик, затерявшийся между высотных домов. Короткий зимний день был на исходе. В окнах зажигались огни. Мороз покрепчал, но ветер сквозь кусты и деревья в сквер не пробивался, и казалось, что на улице не очень холодно, терпеть можно. Чугунову хотелось присесть на скамейку, ноги устали, но он, боясь сидя застудиться, бродил по слабо заснеженным аллеям, пристукивая ногой об ногу и помахивая руками для сохранения тепла, размышляя о том, как станет говорить с Шитиковыми спустя уже немалое время после развода Алексея с их дочерью. Когда морозец проник в меховые ботинки и куснул пальцы ног, Чугунов вернулся в подъезд и поднялся в лифте. Бывшая жена Алексея запаздывала, но сваты уже были дома.

      – Раздевайтесь. Вон тапочки. Проходите. Мы сами только что вошли, – сказала гостю Шитикова, не очень глядя ему в глаза, и частым шагом энергичной женщины пошла по коридорчику в кухню. Её слова прозвучали так буднично, точно она виделась с Чугуновым совсем недавно.

      Андрей Иванович снял с плеча сумку, бросил на пол и расстегнул молнию на куртке.

      К нему подошёл хозяин дома, в чистой рубахе, заправленной в брюки, опрятный, домашний. Приговаривая: «Рад видеть! С приездом!», – он помог Чугунову снять куртку. Андрей Иванович зябко поёжился, потёр щёки и руки.

      – Тепло у вас, хорошо. У нас дома прохладнее. Топят недобросовестно.

      – Мы пока не жалуемся, – отвечал Шитиков.

      – А на улице мороз изрядный. – Гость скинул ботинки и, помяв примороженные ступни, обул суконные шлёпанцы.

      – Одежда у вас очень лёгкая. – Шитиков пощупал заледенелую куртку Чугунова и повесил на настенную вешалку. – Советую опустить ноги в горячую воду. Идите в ванную.

      Ноги парить Андрей Иванович отказался и пошёл за сватом. Шлёпанцы с меховой оторочкой приятно грели ему ступни и резиновой подошвой смягчали шаги по паркетному полу. Малорослый подвижный Шитиков распахнул перед Чугуновым дверь в гостиную и щёлкнул выключателем.

      – Я приехал по делам, – сказал Андрей Иванович, садясь в мягкое гарнитурное кресло с высокой спинкой. – Наведывался в издательство. Неясно, что будет с моей принятой к публикации книгой. В издательстве чужие люди. Авторов не знают и не интересуются ими.

      Сват как-то боком и, по мнению Чугунова, не очень удобно сел против него в такое же кресло.

      – Пишите что-нибудь новое? – поинтересовался он.

      – Да.

      – Что можно сейчас написать хорошего? Вам, наверно, только злые мысли лезут в голову?

      – Лезут, – ответил Андрей Иванович. – Как злым не лезть? Но приходят и добрые. Вот пишу рассказ о матери. Прообразом взял свою мать. Замечательным она была человеком. Очень трудную жизнь