.

разговора, а не отдавать всё на откуп вашим сомнениям. Работой вы можете вылечиться! Такой, какая сейчас у меня, когда сплю прямо на кушетке в приёмном.

      – Даже так? – с некоторым сочувствием произносит он. – Но я же не могу сейчас возвратиться в операционную! И руки… И знания…

      – Если вернётесь, то сначала будете травматологом. Пока всё на место не станет. И работы обещаю много. Разной.

      – Когда я должен дать ответ?

      – Лучше бы сейчас. Потому что…

      – Понимаю вашу мысль, – Алёшин отводит глаза. – А когда приступать?

      – Отвечу так, как я уже отвечал другим. С этого момента и приступать.

      – Так что, прямо сейчас и идти? – недоверчиво спрашивает он.

      – Переоденьтесь, и я жду вас в больнице. Жду! – и протягиваю ему руку.

      – Ладно. Трудовая книжка у меня дома. Я здесь даже не оформлялся… Так все два года… – его узкая ладонь сжимает мою. – Ладно! Сейчас предупрежу здесь и домой схожу, переоденусь. Буду через час.

      – Жду вас! – повторяю я. – Как придёте – сразу ко мне. Договорились?

      – Да.

      Мне импонирует то, что он собрался предупредить в магазине. Это лишний раз подтверждает то, что мне про него говорили, – ответственный человек.

      – Я пришёл…

      Алёшин стоит передо мной, и я в очередной раз кожей чувствую его напряжение. Он весь как натянутая струна. Бросаю взгляд на часы. Точно час прошёл! Молодец…

      – Пойдёмте, Алексей Сергеевич, – стараюсь говорить как можно теплее и беру его за руку.

      В ординаторской хирургии Семён Викторович, сидящий за столом, встаёт навстречу появившемуся Алёшину и идёт к нему, протянув руку.

      – Алексей Сергеевич… Здравствуй, дорогой!

      Мне видно, что Алёшин несколько смущён и тронут такой встречей. Это всё играет в правильном направлении!

      – Алексей Сергеевич, занимайте любой из столов, берите любой из халатов. Вас с Семёном Викторовичем теперь двое, – поясняю я, в основном для него.

* * *

      Так уж совпало: сегодня ровно месяц, как я врио главного врача, и сегодня мне исполняется тридцать лет.

      Сегодня ещё и день рождения пионерской организации. Смешно подумать, но, может, поэтому я, как объясняю людям, всегда на всё готов, как юный пионер. Сегодня наконец ночую дома. Надо сказать, с возвращением Алёшина мне стало гораздо легче, поскольку большую часть работы по травмпункту он взял на себя. Я и чувствую, и даже вижу, как он старается и держится. Своими методами проверял и знаю, что он сейчас вообще не пьёт. Рад за него. Втайне от него, на его фантоме, стараюсь помогать.

      Тихонько встаю, чтобы не разбудить Ваньку. Ему можно ещё часок поспать. Привёл себя в порядок и теперь на кухне занимаюсь завтраком. В комнате шаги зашаркали… Появляется заспанный Ванька.

      – Ты чего? Я разбудил?

      – На, держи! – вместо ответа он протягивает мне футляр «Паркер», – Ты теперь большой начальник – пригодится. Поздравляю тебя с юбилеем! – Ванька обнимает меня и чмокает куда-то в ухо.

      – Спасибо, Ванюха… Я очень… тронут…

      – Ну