Обручальное кольцо блокады. Екатерина Шардакова

С войной я сталкивалась только на страницах учебника по истории, поэтому к реальной жизни она не имела никакого отношения. Шум на улице прекратился, я уложила Лиду в ее кровать и ушла спать.

      Утром меня разбудил будильник, нужно было идти на работу. Я открыла глаза, теплые солнечные лучи пробивались в комнату сквозь занавески, за окном чирикали воробьи. В тишине при свете дня в привычной обстановке моей комнаты ночное происшествие мне показалось каким-то дурным сном.

      Глава 14

      Надо пойти на кухню готовить пирог. Хоть и не легко мне резать яблоки моими старческими руками, я всегда это делаю сама. Тесто тоже замешиваю сама. Дочка подарила мне миксер, так что с тестом я справляюсь быстро и без труда. Когда Алина была маленькая, мы также, как и я в свое время с моей мамой, вместе готовили «шарлотку» на дни рождения. В своей семье она поддерживает нашу яблочную традицию. Возможно, эта традиция продолжится и в семьях моих внуков. Яблочные дни рождения у меня были даже во время войны…

      Я помню, когда мой внук в школе на уроках истории изучал Великую Отечественную войну, он учил наизусть даты: начало войны 22 июня 1941 года, окончание войны 9 мая 1945 года… Некие рубежи: до 22 июня был «мир», потом переключили рычаг и стала «война», а после снова переключили на «мир». Для него война – это набор фактов, дат и черно-белых документальных хроник, для меня война – это жизнь. Ничего во мне не изменилось после известий о начале войны, я осталась такой же, какой была вчера. Постепенно жизнь вокруг начала меняться, происходили новые события, с которыми у нас не было навыков справляться. Учились на своих ошибках, что-то придумывали, адаптировались к обстоятельствам, привыкали…

      Мама вернулась, когда я завтракала, сестренка еще спала.

      – Мама! У Лиды вчера была такая высокая температура… – сказала я, намазывая третий кусок ароматного белого хлеба маслом.

      – Я и забыла про Лиду. – рассеянно проговорила мама. – Как она?

      – Вечером температура спала… У тебя все хорошо? – спросила я, видя, что мама очень расстроена.

      – Война, Лиза. Началась война. Сегодня из нашей больницы почти весь персонал уезжает на фронт.

      – Фронт? – автоматически повторила я, равномерно укладывая клубничное варенье на бутерброд, и не понимая, что это слово относится к реальности.

      – Фронт, Лиза, – устало проговорила мама и села напротив меня, – там люди убивают друг друга…

      – Мама! – на кухню вошла Лида и с криком бросилась к маме. – Я так испугалась ночью! Паровозы гудели… А Лиза потащила меня на улицу прямо в пижаме!

      – Ну и что такого? – пробубнила я себе под нос, подбирая клубничку, которая шмякнусь на стол с моего бутерброда.

      – Да, мы тоже слышали паровозы, – ответила мама и посадила малышку к себе на колени.

      – Зачем они гудели? – спросила Лида, обняв маму за шею и прижавшись к ней всем телом.

      – Доченька, ты как себя чувствуешь? – не отвечая на вопрос, спросила мама.

      – Голова