Четыре после полуночи. Стивен Кинг

все это значит?

      – Это значит, что присутствие капитана Энгла на борту самолета – случайность, точно такая же, как и уникальная серия подач Уильямса. Учитывая обстоятельства, счастливая для нас случайность. Если бы в жизни, как в детективном романе, не было случайностей и не происходило невероятных событий, пожалуй, на Земле было бы тише и скучнее. Но я убедился, что в реальности совпадение – скорее правило, чем исключение.

      – Тогда что же произошло? – прошептал Алберт.

      Дженкинс тяжело вздохнул:

      – Боюсь, спрашивать об этом надо не меня. Жаль, что среди нас нет Ларри Нивена или Джона Варли.

      – А кто это?

      – Писатели-фантасты, – ответил Дженкинс.

3

      – Полагаю, вы не читаете научную фантастику? – неожиданно спросил Ник Хопуэлл.

      Брайан повернулся к нему. После того как Брайан взял управление самолетом на себя, Ник почти два часа просидел в кресле штурмана, наблюдая за безрезультатными попытками Брайана связаться с землей.

      – В детстве только ее и читал. А вы?

      Ник улыбнулся:

      – До восемнадцати лет я истово верил, что Святая Троица состоит из Роберта Хайнлайна, Джона Кристофера и Джона Уиндема. Я вот сижу и перебираю в голове их романы, дружище. И думаю о такой фантастике, как свертывание времени, свертывание пространства, вторжение инопланетян.

      Брайан кивнул. На душе у него полегчало. Приятно сознавать, что не тебя одного посещают безумные мысли.

      – У нас нет возможности узнать, что же происходит внизу, не так ли?

      – Нет, – подтвердил Брайан.

      Над Иллинойсом облака плотной пеленой закрыли темную землю. Брайан не сомневался, что все еще летит над сушей: Рокки ему это гарантировали, но за что-либо еще он поручиться не мог. Да и что он мог знать, если служба безопасности полетов вышла из игры. А облака могли тянуться до самого Бангора. Брайан рассмотрел несколько вариантов, в том числе и самый неприятный: выныривают они из облаков, а все следы человеческой цивилизации исчезли, в том числе и аэропорт, на посадочную полосу которого он намеревался приземлиться. И что ему тогда делать с этой серебристой птичкой?

      – Я всегда находил, что ожидание – самая трудная участь.

      «Участь чего?» – Брайан был озадачен, но вслух спрашивать не стал.

      – А если снизиться до пяти тысяч футов? – неожиданно предложил Ник. – Посмотреть, что к чему? Может, вид маленьких городков и широких автострад успокоит нас.

      Брайан уже думал об этом. Обсосал эту идею со всех сторон.

      – Хотелось бы, конечно, но не могу.

      – Почему?

      – Пассажиры – по-прежнему моя первейшая ответственность, Ник. Они, возможно, запаникуют, даже если я заранее все объясню. И особенно меня смущает тот горластый тип, которому вы выкрутили нос и которого ждут не дождутся в Пру.

      – С ним я разберусь. И с другими, кто будет дергаться.

      – Я уверен, что разберетесь, но все-таки считаю, незачем пугать их без нужды. А что