Боровой. Маргарита Голощанова

чушочки? Здесь? – заблестел глазами Бобёр. – Далековато от родного насеста. Или Бычий Рог так бежал, что из карманов посыпались?

      – Найду, живьём шкуру сниму, падаль, – схватился за топор Славко и подался челюстью вперёд. Получив портрет врага, он заозирался бешено, словно южане вот-вот выпрыгнут на них из-за деревьев. – Убью суку.

      – То могут вовсе не рожочки быть, топор спрячь, – осадил Мордастого Бреган, – а простые бандиты. Медорезы да кабанники. Шатаются всюду, и в Посрединных Землях, и вокруг них. Такие за войском идут и подъедают всё, что выпадет. Ссаными тряпками не прогонишь.

      – Точно. Сапожочки у рожочка и подрезали.

      – Или самого его подрезали. Что верней. И в сапогах его теперь по лесу шкандыбают, – закончил мысль Бреган.

      – Ну что, за ним идём? – вопрошающе развёл руками Бобёр. – Зуба, ты там как? Русалкам помолился уже?

      Зубрав, проморгавшись, вдохнул поглубже. Брегану хватило одного взгляда, чтобы понять – чёткий след и доводы товарищей не сумели сбить Зубрава со спиритического настроя. Тот несколько смутился, но от полной капитуляции был далёк.

      – Что ж это выходит… Шли мы себе, шли, – старался он заглянуть в глаза каждому из присутствующих, – и тут сук на пути… преградил… и, как перст, значит, с тропки сойти указывает. Вот так себе случайно взявшийся.

      – Не случайно. Он той палкой от земли отталкивался. Поэтому и прыгнул так далеко, кусты перескочил, – ответил командир.

      – Вот как. Что ж выронил её тогда и на тропе бросил?

      – Ну, спешиииил человееек. Может, пчёлы за жопу кусали, – вставил паличник.

      Командир не позволил Зубраву разойтись в предположениях, кто же на самом деле кусал за причинное место беглеца, и велел своим собраться в путь. Решив, не тратить более время на споры, он дал указание Круве следовать за отпечатками. Остальных же обязал явить чуткость и в случае чего выхватывать оружие, не мешкая.

      Восставшее обеденное солнце понемногу выпаривало влагу из сырой земли. Под зелёными кронами сделалось светло и душно. Лбы покрылись испариной. Рубахи и дублеты липли к вспотевшей коже под тёплыми стёганками. Бреган ощущал жар. Но жар тот был не от курток толстого сукна и не от привычной кольчужной тяжести. Командира пекло предчувствием. Обернувшись псами, они выслеживали свою дичь. Радостно было для Брегана чувство уверенности в своей правоте, чувство обозначенности и некой определённости. Рвался он вперёд, стремясь раньше всего подтвердить свои догадки, а уже затем отметить заслуженный трофей наградой.

      – Я тут подумал, командир, – начал Бобёр. – Ну, наловим мы татей. И что? Крестьяне-то нас за лееешим послали. Скажут: «Нет башки борового – нет награды. А за разбойников спасибо, конечно».

      – Не скажут, – мрачно отозвался Бреган.

      – Я к тому, что с них поболее стрясти можно. Подстрелим оленя, башку отрубим, набьём чем-нить, веток в уши наставим, скажем: «От ваш Леший. Гоните серебро». А к этому в дополненье скажем, что ещё и бандитов опасных извели. И пусть