Крушение. Александра Сергеевна Васильева

удалось сломить перекрытия и окончательно расплавить остатки восприятия, из недр башни донесся раскатистый стон. Он напоминал крик древнего кита, что донеся эхом из забытья времён.

       Поверхность под ногами вздрогнула, по телу пробежала вибрация…

      Траволатор сорвался с места. Несмотря на внезапность, И. остаётся стоять на ногах в то время, как многие люди вокруг валятся на движущуюся поверхность.

      – Эй! Ты как? Живой? – в голове раздается голос Вёрджила.

      Вырванный из лап гипнотического видения, И. постепенно приходит в себя и заново привыкает к позабытому миру вокруг. Вместе с толпой его уносит прочь от освещённого участка.

      В воздухе звучит заботливый голос башни:

      «Приносим  извинения за принесённые неудобства. Работа транспортного полотна восстановлена. Приятного пути».

      – Вот уж, спасибо! Только какого хрена там заслоны не закрыты?

      Не спеша, И. оборачивается на ослепительный просвет посреди тёмного вокзала – огромные металлические пластины раздвинуты над ним. Сердце продолжает колотиться, сияние медленно гаснет в его глазах.

      – И с каких это пор таблетки перестали работать? Я же говорил, не стоит сюда соваться!

      Как и прежде тонны пыли переливаясь парят в плотном воздухе вокзала, а спешащие по траволатору фигуры выходят под потоки солнечного света как под дождь. Люди закрываются кто чем: одни накидывают капюшоны, вторые прячут головы в тени вскинутых курток или других подручных вещей, а третьи распахивают над собой зонты…

      Внезапно с укрытого во мраке потолка срываются струи песка. Они сыпятся прямо на голову И.

      – Господи…

      Ощупав ржавые частицы, осевшие на плече, он поднимает прищуренный взгляд из-под капюшона и только сейчас замечает – каменные своды, опоры и стены, испещренные множеством сколов и трещин, раз в несколько мгновений словно выдыхают пыль…

      – Здесь и вправду всё разваливается на куски…

      Щёлк-щёлк

      «Опасность передозировки, – вспыхивает красным на экране медикаментозного органайзера, на котором за секунду до этого увеличили чистоту препарата. –  Вероятность возникновения: нейролептического синдрома/респираторной депрессии».

      – Твою мать! Только не вздумай забыть дышать… Слышишь? Дыши глубже.  Давай: Вдох-выдох…

      Постепенно единственный просвет на просторах вокзала становится всё дальше и тусклее.

      – Вдох-выдох…

      Когда он становится лишь небольшим светлым пятном вдали, линии траволатора сворачивают направо и утаскивают всех в ещё более темный, огромный, круглый тоннель, ведущий сквозь невообразимо толстые стены строения.

      Вдох-выдох…

      Со временем изгиб шахты, охваченный слабым сиянием вокзала, тоже растворяется в дали.

      Вдох-выдох…

      А вместо света тоннель вскоре наполнятся неистовым шипением ветра…

      – Почти