Мигом одним. Константин Марков

держал паузу. Я ждал. Коськин не выдержал и минуты.

      – Не долго мучаясь, я показал эту запись и еще несколько подобных всем инструкторам школы спецназа, как действующим, так и пенсионерам. Именно Онищенко признал в нем одного из своих курсантов – Максима Холода, у того была пара неверных движений, которые инструктор так и не смог исправить. Он тогда готовил срочников для борьбы с чеченскими боевикам. Это не было принципиальным в то время.

      – И где сейчас этот Максим?

      – Умер в прошлом году весной. Обглоданное зверьем тело нашли на Патомском нагорье в километре от зимовья, которое он был послан отремонтировать. Что там произошло, никто не понял. Чего он топтал два дня округу тоже непонятно. Дело закрыли за отсутствием состава преступления.

      – И ты считаешь, что его душа подселилась в Сергея, побродив почти год в потустороннем мире?

      – Предполагаю. Мало того, я проверил. Основной курс лечения он проходил в окружном военном госпитале. Там проходят восстановление и наши ребята. Я попросил одного из них познакомится с Сергеем и пригласить того в тир. Он очень неплохо стреляет, прекрасно знает все устаревшее оружие, а вот на АК-14 тормознул. Игорь, это наш спецназовец, предложил ему устроить конкурс по сборке и разборке автомата. Так на четырнадцатой модели Сергей запнулся и с интересом рассматривал устройство автомата. Его приняли на вооружение в шестнадцатом году. В качинке до сих пор АК-74, я проверил. Он его никогда не держал в руках.

      – Ну, это ничего не доказывает.

      – Но в качинском нет ни ВАЛа, ни Абакана, ни Винтореза, ни ВСК-94 да и других радостей спецназа нет и в помине. Вот их-то он прекрасно знал. Из АСП вообще стрелять отказался в тире, даже не глядя на него. Сразу сказал, что на воздухе им только мишени рвать.

      – Может он просто эрудит.

      – В нынешний век компьютерных технологий невозможно скрыть свои предпочтения. Я проверил его профили. Самое странное в том, что с момента своего относительно хорошего самочувствия он ни разу не поинтересовался, ни своей почтой, ни своими страницами в сети. У Максима в этом нет потребности.

      – Но он же не в лесу вырос.

      – Да не в лесу. Вот почитай.

      Петя протянул мне дело. Я полистал. Действительно, у Максима не было потребности, да и особой возможности поддерживать свою страницу в сети.

      – И еще. В свой дом, к родным и друзьям, он не сильно стремится, хотя возможности у него есть. Главврач его знал до поступления в училище и лично, по просьбе самого Опёнкина, проверял его на пригодность к управлению истребителем. Эти данные хранятся в архиве госпиталя. Конечно, это можно считать следствием комы, но не до такой же степени, чтоб он даже не смотрел на свою бывшую любовь, что посетила его.

      – Проблемы с ориентацией?

      – Да нет, медсестричку с третьего поста он просто пропустить мимо не может. Она его палату через четвертый этаж обходит. Забодал совсем девицу.

      – Странно.

      – Вот и я о том.

      – Ладно, пусть себе служит, топтунов убери,