Даниэль Деронда. Джордж Элиот

ни малейших сомнений и каждый готов осознанно подчиниться высшей воле.

      – Естественно, я глубоко удовлетворен тем обстоятельством, что возможность устроить брак – в высшей степени благоприятный – предоставилась тебе так рано. Не знаю точно, что происходит между тобой и мистером Грандкортом, однако, судя по тому вниманию, которое он тебе оказывает, предполагаю, что не следует сомневаться в его намерении сделать тебя своей женой.

      Молчание племянницы заставило мистера Гаскойна уточнить:

      – У тебя есть сомнения на этот счет, дорогая?

      – На мой взгляд, сейчас он думает именно об этом, однако может изменить намерение, – ответила Гвендолин.

      – Почему? Он предпринял шаги, которые ты встретила неблагосклонно?

      – Нет, я не отказала, а просто сменила тему разговора, когда он собирался объясниться.

      – Готова ли ты довериться мне настолько, чтобы изложить свои доводы?

      – Не уверена, дядя, что имею какие-то конкретные доводы. – Гвендолин неестественно засмеялась.

      – Ты вполне способна размышлять, дорогая, и понимаешь, что это не тривиальный случай. Речь идет о твоем устройстве в жизни на таких условиях, равные которым вряд ли представятся вновь. Надо думать не только о себе, но и о семье. Я хочу понять, есть ли у тебя серьезные основания сомневаться относительно мистера Грандкорта.

      – Думаю, что сомневаюсь безо всяких на то оснований, – ответила Гвендолин с недовольным видом, и у дяди возникли определенные опасения.

      – Может быть, он тебе неприятен?

      – Нет.

      – Ты услышала о нем нечто дурно повлиявшее на твое мнение? – Священник считал невозможным, чтобы до племянницы дошли те сплетни, которые расстроили его, однако в любом случае он старался представить все обстоятельства этого дела в правильном свете.

      – Не слышала ничего иного, кроме того, что мистер Грандкорт – прекрасная партия, – с некоторой дерзостью заявила Гвендолин, – и это известие чрезвычайно благотворно на меня влияет.

      – В таком случае, дорогая, могу сказать только одно: ты держишь в руках собственное счастье – счастье, какое редко выпадает девушке твоего положения; счастье, которое выводит этот вопрос из ряда личных чувств и превращает согласие в долг. Если Провидение предлагает власть и высокое положение – тем более не обремененное условиями, отвратительными лично тебе, – на тебя возлагается ответственность, не допускающая капризов. Мужчины не любят, когда их чувства не принимают всерьез. Возможно, они не откажутся от своих намерений сразу: здесь решают личные наклонности, – однако игра способна зайти слишком далеко. Должен подчеркнуть, что, если мистер Грандкорт перестанет за тобой ухаживать, не получив прямого отказа, ты попадешь в крайне унизительное и тягостное положение. Лично мне придется отнестись к тебе с суровым осуждением, как к жертве собственного кокетства и недомыслия.

      Слушая эту предостерегающую