Алая Завеса. Наследие Меркольта. Роман Александрович Покровский

и болван вроде Юлиана будет смотреться рядом с ней весьма неуместно. Возможно, поэтому так и стоит ценить нынешние моменты, когда они вместе, и бросать его она не собирается. Возможно именно она, а отнюдь не дед, вытащит Юлиана из ямы и сделает из него человека.

      Возможно, что когда-то. Но не сейчас.

      Проводив Пенелопу, Юлиан дал ей серьёзное обещание, что завтра придёт в академию и сделает всё возможное, чтобы записаться на экзамен.

      Увы, уже ранним утром Пол Уэствуд Глесон похоронил все его надежды.

      Юлиан вышел из общежития, заспанный, но готовый к бою. Он выкинул из головы события последних двух дней и мысленно настроил себя на учёбу. Конечно, он делал это ради Пенелопы, а не ради тяги к знаниям, но суть оставалась прежней.

      Пройдя пару шагов, Юлиан услышал, как сзади посигналили. Он не сразу понял, что адресуется это именно ему, поэтому гордо пропустил это мимо ушей и проследовал дальше.

      Но неугомонный автолюбитель и не думал останаваливаться.

      – Юлиан! Юлиан Мерлин!

      В Свайзлаутерне, скорее всего, был всего один Юлиан Мерлин, поэтому пришлось обернуться.

      Чёрный «Ауди» вежливо дожидался его.

      – Мистер Глесон? – спросил Юлиан, увидев, как дверь со стороны водителя открывается.

      – И я рад тебя видеть! – позитивным тоном сказал Уэствуд. – Ты готов?

      – Готов… К чему?

      – Мы едем к парикмахеру Густава Забитцера. Мы же вчера договаривались! Забыл?

      Укоряющий взгляд Пенелопы Лютнер, из ниоткуда возникший перед глазами, прожёг Юлиана насквозь.

      – Уже сегодня? Мы не договаривались на сегодня. Я не могу, мистер Глесон, – сказал Юлиан. – Я иду на экзамен. Почему нельзя навестить парикмахера, скажем, в воскресенье?

      Позитив Уэствуда мгновенно пропал.

      – Прости, но на выходные дни все места уже заняты, – ответил инспектор.

      – Что? Какие ещё места?

      – Ну не я же буду стричься у одного из самых дорогих парикмахеров Свайзлутерна. Не переживай. Полиция оплатит стрижку.

      Возможность бесплатно подстричься в самой престижной парикмахерской города не воодушевила Юлиана. Он был готов с силой ударить по колесу «Ауди» Глесона и пойти прочь, но любопытство одолело.

      – Мы успеем до обеда? – спросил Юлиан.

      – Скорее всего, – ответил Глесон. – Прыгай в машину, запись в девять.

      Ощущая себя последним лгуном на этом свете и виновником всех мирских бед, Юлиан открыл дверь и уселся на мягкое кожаное сиденье немецкого седана.

      – Пенелопа убьёт меня, – глядя в потолок, сказала он. – Мистер Глесон, я уже предупредил всех друзей, что в моей смерти будете виновны мы.

      Уэствуд повернул ключ, и мотор загудел.

      – Ты сам так настойчиво рвался помочь, – ответил инспектор. – Я отговаривал тебя, но ты стоял на своём. Ничто не мешает тебе отказаться прямо сейчас.

      – Но вы знаете, что я не могу оставить всё это просто так.

      В этот момент Юлиан ощутил вину уже перед Уэствудом. Он был слишком милым и дружелюбным