Мой архиепископ. Лариса Розена

милый мальчик небольшого роста с русыми кудрявыми волосами и детски чистыми добрыми глазами, полными сострадания. Он напоминает нежный и одновременно сильный побег молодого кипариса, который в будущем восхитит и обрадует весь православный мир. Отрок одет в короткую тунику, на шее висит круглый золотой шарик – признак несовершеннолетия. Видимо, он возвращается из школы, так как за ним спешит слуга, несущий пергаментные свитки.

      Смутившись, мальчик обращается к жалкой на вид старушке:

      – Простите, я вижу Вам нелегко. Не позволите ли облегчить Ваш труд и донести эту ношу?

      Женщина растроганно улыбается:

      – Деточка, но тебе же будет тоже тяжело…

      – О, не волнуйтесь, я – сильный. А Вы немного передохнете.

      – Нет-нет. Ты быстро устанешь.

      – Что Вы, я привык трудиться.

      – Ну, хорошо, – сдается она на уговоры, – неси.

      Слуга, сопровождающий мальчика, волнуется, их хватятся дома, но отрок успокаивает, что сам все объяснит родителям.

      Пройдя небольшое расстояние, она останавливает учтивого мальчика со словами:

      – Спасибо, хватит. Дальше идти не надо. А за то, что ты так сострадателен, добр и любвеобилен, будут восхвалять тебя все народы во все времена два раза в год. И будешь ты великим угодником Божиим.

      – Да разве такое возможно? – шепчет в ответ благочестивый Николай. Лицо его розовеет, глаза потупляются. Он смущается и прощается со старушкой.

      Но та, постояв немного и увидев, что он заворачивает за угол, вновь тянет свой мешок в обратном направлении.

      – Бабушка, а зачем она повернула назад? – спрашиваю я.

      – Не могу сказать, может, хотела проверить и второго мальчика? Ну, слушай дальше. Вскоре ей встречается другой отрок. Он является полной противоположностью первому. Возраста одинакового, только немного повыше и поздоровей. Разряжен щегольски и от этого кажется смешным. Волосы напомажены ароматными маслами и уложены сложной прической, парчовая одежда увешана золотыми вещами. Кожаные сандалии застегнуты на золотые массивные пряжки. В глазах и во всем облике – нечто хищное, отталкивающее. В пухлых руках держит хлыстик. Его сопровождает слуга. Презрительно окидывая старушку взглядом, устремляется к маленькой кошечке, выбежавшей из того же богатого дома. Мальчик с разбегу подскакивает к ней, чтоб удобнее хлестнуть бедняжку. В дверях вновь показывается маленькая девочка, стремящаяся догнать кошечку. Увидев, что угрожают ее любимице, горько плачет.

      Старушка останавливается и строго спрашивает:

      – Кассиан, за что ты хочешь ее избить?

      – Пусть не путается под ногами!

      – Но она же так далеко от тебя!

      – Пусть вообще не высовывается.

      – Почему?

      – Да потому, что она может меня поцарапать, испортить платье.

      Кошка испуганно прижимается к стене. Выбегает служанка, берет ее на руки, тянет за собой и малышку.

      – О, как ты испугал девочку, нехорошо! – вновь