Дом для Лиса. Яна Белова

«Ледниковый период» и «Шрэк». Лис попросил Семена Валерьяновича принести ему эти мультики, тот, смеясь, согласился, и на следующее занятие он отправился во всеоружии. Правда, тут же обнаружилось, что он не смотрел еще с десяток культовых среди местной молодежи фильмов и окончательно свыкся с мыслью, что безнадежно отстал от жизни.

      – Ты странный, – признался ему один из новых его знакомых, вихрастый разбитной подросток 14 лет с серебряной серьгой в ухе, – Ты говоришь, как если бы был мне ровесником, но слишком правильный. Ты ведь прикидываешься, да?

      Лис засмеялся искренне и зло, окинул взглядом нарядный класс с аккуратными мольбертами, удобным уголком для отдыха из стоящих в круг мешковатых кресел, в которые можно было падать с размаху, не боясь помять, сломать или стукнуться обо что-то. Живо воскресли в памяти грязные обезьянники отделений милиции, он хотел ответить сальностью, но, взглянув в глаза стоявшего напротив парнишки, промолчал. Не было в этих словах тайного умысла, желания задеть или обидеть, парень действительно принимал его за домашнего мальчика.

      – Я не знаю, как себя с вами вести, я плохо знаю язык, я недавно приехал и почти никого здесь не знаю, – он предпочел ответить честно, но умолчать о главном.

      – Давай играть в вопросы, – предложила девочка с длинными светлыми блестящими, как у куклы Барби, волосами (звали ее под стать – Барбара), – Ты задаешь вопросы по кругу каждому из нас и потом тебе задают по вопросу.

      – То есть вы меня спросите семь раз? – уточнил Лис, готовясь отказаться.

      – И ты тоже семь, – заулыбалась другая девчонка, сверкнув железными скобками.

      Лис удивился, как много людей носят во рту такую гадость и решил непременно спросить Франческу, для чего это делается.

      – Так мы быстрее познакомимся, – продолжала уговаривать его Барбара.

      Лис, скрипя сердцем, согласился. Все расселись в круг.

      – Отвечать честно, – предупредила обладательница скобок.

      – Тогда вы постарайтесь объяснить мне слова, которые я не знаю, – беззлобно огрызнулся Лис, намекая на слово ｫЧестноｻ, но его просто не поняли, расценив его слова буквально.

      – Конечно, только ты говори, что непонятно, – поспешил успокоить его еще один рисовальщик – двенадцатилетний низкорослый, не в меру упитанный французик.

      За ним всегда приезжала мать, целовала, не глядя, говорила: «хорошо поработал» и, не посмотрев на рисунки, убегала по коридору, заставляя сына вприпрыжку гнаться за собой вплоть до машины.

      В дверь заглянул преподаватель, но, видимо, услышав разговор, предоставил еще 15 минут свободного времени. Судя по всему, подобные междусобойчики здесь приветствовались.

      – Итак, я первая, – заявила Барби, тряхнув золотыми волосами.

      Никто не стал ей возражать и она, пристально уставившись на Лиса взглядом, который