Сказки Заманулья. Лена Каштанова

сестра ее сама филинов ночью звала. Знаешь же, Королевна, коль рождается смелый человек, так не остановить начало перемен.

      – Мы об этом потом поговорим, а теперь хода назад нет. Лети в королевство да народ поднимай, пусть бал готовят, какого еще не видывали, говори – гостья наипочтенная, повелительница соколиных к нам пожаловала! – Она сделала паузу и, тяжело вздохнув, добавила: – И войску скажи: сегодня, завтра – не знаю, но схватки с дымчаками не миновать, пусть собирают всех пернатых. А праздновать возрождение союза будем так, чтобы и умереть потом было не жалко.

      Хельга стояла растерянная, гладила птенца. И говорила уже робко, без вызова:

      – Вы извините меня, но не могли бы вы мне показаться?

      – А вот это, милая, от тебя зависит, насколько поверишь в род свой, настолько и сможем, – сказала холодно Королевна.

      – Я не боюсь этой мглы. Ворон, ты уж только со мной лети. Одну не оставь, без тебя не справлюсь. И ты, хоречек.

      Прижимая к себе птенца, она вновь протянула вперед руку. По руке пошло непонятное чувство покалывания, и Хельга увидела, как ногти ее удлиняются, а из тыльной стороны руки появляются маленькие перья. Она в страхе отдернула руку назад.

      – Ну же, дитя, не бойся, ты ведь на пути к самой себе, – сказала Королевна, смягчив тон.

      – Шагай давай уже, – раздался из-за ее спины ропот филинов.

      Глава четвертая.

      Перья растут

      – Ворон, милый, это чего у меня в тумане ногти растут да перья?

      Но ворон лишь посмотрел на нее и, взмахнув крыльями, полетел навстречу мгле. Хельга сделала шаг, потом еще один, покалывание чувствовалось во всем теле, даже в ушах. Она зажмурилась и зашагала вперед. Пока лицом к лицу не оказалась с Королевной. Увидев ее, она не оробела, а лишь молвила робко:

      – Как вы прекрасны!

      Королевна имела тело и крылья огромного, более полутора метров в длину сокола, лицо ее было человеческим. По перьям вниз спускалась шикарная коса цвета пшеницы, а лоб украшало ожерелье с королевским камнем цвета луны. Ее глаза были серо-голубого цвета, а взгляд, как у всех соколиных, острым и четким.

      – Здравствуй, Хельга, ну что ж, не заробела ты саму себя увидеть? Храбрая ты.

      – Саму себя?

      И Хельга посмотрела на свои руки. Ее ногти были острыми и твердыми. На руках были перышки. Ее волосы стали еще длиннее и также были заплетены в косу. А перья были даже на ушах.

      – Я что же, выходит, птица?

      – Ты человек, Хельга. Ты настоящий человек, – сказала Королевна и улыбнулась. – Ворон, ты зачем здесь?

      Ворон подлетел к Королевне и поклонился ей. Их диалога Хельга понять не могла, она лишь понимала, что разговор идет о чем-то серьезном, потом подбежала и куница.

      – Не беспокойся, ты язык звериный слышать и не должна. За воронами дурная слава водится. Ведьмам они служат, а от ведьм и до дымчаков недалеко. А нам шпион совсем ни к чему. Да только он – другой. Любит тебя