Восхищение. Андрей Александрович Козяев

выругался Виктор и выключил радио, так как уже подъехал к работе и искал место, чтобы припарковаться.

      Проходя мимо кованых ворот, поздоровался с охранником, которого помнил еще со времен учебы здесь, тот учтиво кивнул. Пройдя по безлюдному саду и воспользовавшись центральным входом, оказался внутри здания из красного кирпича.

      В холле, увидел группу коллег, ученых и преподавателей. Те, о чем-то оживленно спорили, стоя у гардероба, активно размахивая руками. Завидев Виктора один из ученых, спешно подошел к нему.

      – Привет, Витя. Ну что, вот и конец? В США уже людей эвакуируют! А наши, войска к Москве стянули. Наверное, паника будет. Что думаешь? Как скоро все произойдет? – встревоженно спросил мужчина.

      – Привет Олег. Не знаю. Сегодня, может завтра, максимум месяц. Никто точно не знает, – ответил Виктор, и крепко пожал руку своему старинному другу, – Пойдем посмотрим данные у меня в лаборатории.

      Виктор и Олег быстрым шагом направились к центральной лестнице, и вверх по ней, на четвертый этаж, где и располагался кабинет. Остальные ученые поспешили за ними. Зайдя внутрь, Олег первым делом включил телевизор, на негосударственном канале, там показывали новости. Голос за кадром рассказывал о катастрофических последствиях извержения вулкана, для человечества. Но, впрочем, ученые и так знали это лучше остальных, ведь сами моделировали разные варианты развития событий в зависимости от силы взрыва. А результаты их опытов всегда варьировались от очень печальных, до абсолютно безнадежных. На экране телевизора велась трансляция в прямом эфире с вертолета, тот кружил над Йеллоустоунским национальным парком снимая окрестности.

      – Не очень благоразумно летать там сегодня. Правда? – спросил как всегда встревоженный Олег. Но никто ему не ответил. Он обернулся, и увидел, как Виктор и остальные ученые смотрят в мониторы компьютера, разглядывая графики, которые сам он не видел за их спинами. Потом он увидел, как бешено бьется стрелка сейсмографа, стоящего у дальней стены, под экраном проектора. Услышал, как его перо царапает бумагу, и звук этот становился все громче и громче в его голове. В какой-то момент Олег уже не слышал никого и ничего, кроме этого, всепоглощающего скрежета, а он все усиливался. Затылок горел. Он вытер пальцами верхнюю губу и увидел на них кровь, видимо она пошла носом из-за давления. Один из ученых схватился за голову и почти плакал.

      – Ну вот и все, – сказал Виктор и повернулся к телевизору, как и остальные.

      Олег не слышал этих слов, в его голове все еще не было ничего кроме скрежета, но и он перевел свой взгляд на экран, пытаясь понять, насколько все плохо.

      Там была все та же картинка. Вертолет просто кружил над парком, показывая зеленые, почти первобытные леса, извилистые ручьи, впадающие в реки, и блестящие, как чешуя рыбы на солнце, озера. Для драматизма картины не хватало разве что стада бегущих бизонов, но они покинули эти места задолго до человека. Вертолет стал подниматься выше и направил камеру на определенный участок,